– У Карифы очень забавный профиль, – повторил А2 после недлинной паузы, затем взял из папки один из листов и задумчиво пробежал глазами по тексту. – Мне потребовалось всего два часа, чтобы понять, что нужно сделать, чтобы агент Амин приняла предложение с вероятностью девяносто семь процентов. Потом я позвонил старине Моргану, и он подтвердил мои выводы. А психологи GS в Карифе разобраться не сумели. Или испугались предложить мне этот вариант… – Он хмыкнул. – Надеюсь, что испугались: не хочется думать, что психологи крупнейшей мировой спецслужбы являются полными импотентами в профессии. Что скажешь?

По тону Гуннарсон понял, что Феллер действительно хочет слышать его мнение, и хрипло произнес:

– Вы – самый умный человек из всех, кого я видел.

– Ну, поскольку умных людей ты видел немного, лесть получилась так себе, – с деланой печалью ответил А2.

Афрошвед хотел добавить, что, помимо ума, Феллер – самый сволочной тип из всех, кого он видел, но промолчал. Потому что Феллер и об этом знал.

А2 поднялся с дивана, взял папку и бросил в камин. Бумага весело вспыхнула. Некоторое время мужчины смотрели на огонь, после чего Феллер сказал:

– Сейчас она позвонит.

Гуннарсону пришел вызов, и он негромко доложил:

– Агент Амин на первом этаже, просит разрешения подняться.

– Я приму ее здесь, – медленно произнес А2, глядя на догорающие в камине бумаги.

– Да, сэр.

– А ты убирайся, она не должна тебя видеть. Я сам ее встречу.

– Да, сэр. – Афрошвед помялся, но все-таки рискнул и ляпнул: – Она вас презирает, сэр. Не вас лично, а всех очень богатых людей. Это я понял.

– Знаю, что понял, и знаю, что презирает, – отозвался А2, продолжая смотреть на огонь. – Убирайся, и если рискнешь подслушать или подсмотреть то, что здесь произойдет, – живым закопаю.

Пентхаус был надежно экранирован, к ar/G подключался по кабелю, и разузнать, что происходит в апартаментах Феллера, можно было лишь старинными методами. И А2 не сомневался, что, несмотря на запрет, Гуннарсон приложит все силы, чтобы не пропустить предстоящее событие.

///

Волновалась ли она? Безусловно. Три последних дня, с того мгновения, как Карифа Амин получила письмо от директора Митчелла с указанием явиться в аэропорт JFK, чтобы отправиться в Калифорнию – причем без всяких объяснений! – она была как на иголках. В Сан-Франциско ее встретили, отвезли в гостиницу, причесали, сделали стильный макияж, нарядили в дорогое платье и отправили на светский прием высочайшего уровня, напутствовав словами: «Вас позовут».

Позвали…

Знакомство с Александром Адамом Феллером и сделанное им предложение Карифа переживала до сих пор и потому на эту встречу, как она надеялась – последнюю, собиралась с особенным настроением. Тщательно продумала возможное развитие разговора, заготовила ответы, проговорила их, стоя перед зеркалом, а главное – отказалась от предложенного элегантного брючного костюма, выбрав вещи, в которых прилетела из Нью-Йорка.

К башне А2 ее доставили в лимузине с настоящим, живым шофером, а не в дорогой роботизированной игрушке, двери распахнул настоящий швейцар, в кабине, разумеется, работал лифтер. Обилие людей производило впечатление: эксцентричный Феллер окружал себя живыми слугами, что по нынешним временам выглядело анахронизмом. К тому же – безумно дорогим анахронизмом.

Но при этом А2 жил в пентхаусе, чем несколько разочаровал Карифу, нарисовавшую в своем воображении роскошный особняк в центре города. И Феллер, словно прочитав ее мысли, начал разговор неожиданно.