— Поверь, я буду только рад за друга.

— Не сомневаюсь, — с улыбкой ответил Пётр.

Тут вернулся красный как рак Кеша, и наша беседа завершилась сама по себе. Часа два мы просидели в конференц-зале, а затем отправились в театр на феерию с элементами драмы под названием «Полярник». Кстати, за два года жизни в Мурманске ни разу не посещал это заведение. Не сказать, что мне по душе такой вид досуга, но ради разнообразия хотя бы разок заглянуть сюда стоило.

Уже после первого акта я изменил своё отношение к театру. Игра актёров оказалась на высоте, но больше всего меня удивили декорации. Готов поспорить, такого не увидишь в наших театрах! Языки пламени, которые срываются с ладоней актёров и сжигают дотла огромные корабли, потоки ветра, наполняющие паруса и сложные механизмы, которые позволяют всему этому появляться на сцене и покидать её. Это было самое изумительное представление, которое поражало воображение и временами заставляло затаить дыхание. Казалось, будто всё происходит на самом деле.

— Поразительная работа артефакторов! — восторженно произнёс Кеша во время антракта. — Вы видели, что они наворотили? Я даже представить не мог, что такое можно реализовать в закрытом помещении и делать из этого такой…

— Перфоманс? — предположил Аверин.

— Такое представление! — поправил себя Кеша, бросив недовольный взгляд на Петра.

— Что? Хорошее слово, — пожал плечами уник.

— А разве родных слов не хватает? — завёлся Кеша.

— Ладно, идёмте смотреть продолжение, а то без нас начнут! — одёрнул я парней, но не успел я и шагу ступить, как дорогу мне преградила невысокая стройная девушка с соломенными волосами из числа гостей.

— Простите, вы ведь Арсений Чижов?

— Верно!

— А я — Арина Сотникова, ученица седьмой гимназии города Смоленск. Я столько всего слышала о вас… — начала девушка, но запнулась, услышав приглушённый смешок Аверина.

— Я что-то не то сказала? — растерялась гостья.

— Нет, что вы, сударыня! — поспешил оправдаться Пётр. — Всё зависит от того, что именно вы слышали о Чижове. Одни говорят, что он герой, другие обвиняют его в хулиганстве, а третьи так и вовсе судачат, что он дамский угодник… Сколько людей — столько и мнений.

Девушка густо покраснела, но быстро совладала с эмоциями и повернулась ко мне. Дрожащими от волнения руками она развернула какой-то плакат и протянула мне.

— Можно автограф?

На какое-то мгновение я замер, потому как на плакате размером с альбомный лист был изображён я в форме студента Арктической академии. Ошибки быть не могло, потому как внизу была подпись с моим именем и фамилией.

— А это что?

— Купила на центральной площади Мурманска.

— У нас такие плакаты продают? Интересно, а почему разрешения не спросили?

— Меня больше интересует, они процентами от продаж не хотят поделиться? — вмешался в наш разговор Дубовой.

— Не будьте столь меркантильны, друзья! — осадил нас Аверин. — Видимо, вы плохо читали договор при поступлении в академию. Пока вы учитесь здесь, Арктическая академия может использовать ваши фотографии, имена и прочие вещи для рекламы и других потребностей.

— Да что там было читать? Когда я поступал, у меня вообще не было выбора: или поступление, или улица, где меня ждут люди Кисловых, — я повернулся к Сотниковой и спросил: — Есть пожелания как подписать?

— На своё усмотрение, — пожала плечами девушка.

Я прислонил лист к стене и максимально красивым почерком, на которй только был способен, написал: «Арине Сотниковой с наилучшими пожеланиями. Будь всегда такой милой и общительной девушкой!»

— Спасибо! — улыбнулась гостья, спрятала плакат в сумочку и поскорее умчалась в зал, потому как прозвенел первый звонок.