– Наташа, это просто потрясающе. Если честно, я даже ошарашен, – говорил Бетанов.

– Еще бы! Тут кто угодно будет ошарашен, – поддержала Дворецкая.

– А ты на сто процентов уверена? Ошибки быть не может? – в руководителе экспедиции взыграли сомнения.

– Да я абсолютно уверена, что здесь нет никакой ошибки. Я специально проверила два раза. Это уже что-то значит. Но если вы настаиваете, мне вовсе не трудно повторить анализ снова, – без тени смятения ответила девушка-геохимик.

– Не будем мы ничего повторять. Ты грамотный и ответственный специалист. Не зря наверху дали добро на твое пребывание в нашей долгосрочной экспедиции, – сказал Сергей Евгеньевич и тут же добавил: – Сейчас наша самая главная задача состоит в том, чтобы оповестить обо всем Москву.

Они собирались направиться в модуль связи. Но словно из-подо льда перед ними вырос связист Дмитрий Никитенко. Молодой симпатичный парень, он был высококлассным специалистом. Все коллеги не без оснований считали его мастером своего дела. Он в совершенстве владел самыми передовыми технологиями, но не останавливался на достигнутом.

– О Дима! – радостно воскликнул Сергей Евгеньевич. – Мы аккурат к тебе и собирались.

– Что-то случилось? Необходим экстренный сеанс связи с Большой землей? – живо заинтересовался Никитенко.

– Да, случилось. Но не страшное, а как раз наоборот, – объяснял руководитель. – В общем, Наталья провела химанализ последних проб донных отложений. И результаты просто ошеломляющие. Они затмевают собой даже самые смелые наши предположения. Я хотел бы кричать об этом на весь мир. Но ты же помнишь о режиме секретности. Информация не подлежит разглашению. На базе никто, кроме нас троих, не имеет права знать какие-либо подробности о результатах анализа.

– Вы хотите сказать… – попытался уточнить связист.

– Ни слова больше, – прервал его Бетанов. – Ты все узнаешь непосредственно перед отправкой информации в центр.

– Вот, возьми, пожалуйста. – Дворецкая протянула парню флешку. – Все, что нужно для отправки, ты найдешь в папке «1142».

– Информация подлежит передаче только в зашифрованном виде, – напомнил Сергей Евгеньевич. – Возможно, шифрование займет определенное время. Но оно и к лучшему. А то я смотрю, ты совсем между дежурными сеансами связи без работы чахнешь. Змея воздушного мастеришь.

Дмитрий немного замялся и с виноватой улыбкой пожал плечами:

– Я же не виноват, что у меня такой режим работы. На других участках базы мне делать нечего. Я там ничем не сумею помочь.

– Ладно, тебя же никто ни в чем не обвиняет, – примирительным тоном промолвил старший и по-отечески похлопал связиста по плечу. – Давай быстро к себе. Нужно срочно обрадовать Москву.

Никитенко в ответ улыбнулся, утвердительно кивнул головой и немедленно направился в модуль связи. Руководитель экспедиции был прав. По сравнению с остальными у парня было не так много работы. На дежурные сеансы с Москвой он должен был выходить всего лишь четыре раза в сутки. В подобном режиме он работал практически каждый день. Лишь изредка возникала необходимость заниматься шифрованием передаваемой информации. Однако даже с такой нагрузкой у Дмитрия оставалась уйма свободного времени. Бывало, он помогал товарищам по экспедиции убирать снег или выполнять другие работы. Но это случалось не очень часто. Поэтому парень по-разному проводил время. Вот, например, изготавливал воздушного змея из металлизированной цветной пленки.