|
Разумеется, тут же появились эксперты по «русскому вопросу» и узкие специалисты по «коварству русских». Люди в костюмах – политики и учёные – сокрушённо кивали головами и мрачно вздыхали, всем видом давая понять: «Мы ведь предупреждали, что этим кончится». Затем по экрану пронёсся табун газетных заголовков и фрагментов из выпусков новостей других компаний. Дикторы и ведущие в один голос выли: «Трагедия в космосе», «Русские – убийцы молодости и любви», мелькнуло и первое (видимо, пробное) высказывание из серии «Американцы требуют самого решительного ответа». Зазвонил телефон. Мягкий, деликатный звонок антикварного аппарата едва прорвался сквозь бурю тревожных и гневных голосов. Глубоко вздохнув, Таня Лоусон протянула руку к трубке – она ждала этого звонка.
– Инспектор Лоусон слушает. – Таня! Какого чёрта ты ещё сидишь дома?! – Голос Гарри свидетельствовал, что генерал находится на грани паники. – И тебе тоже доброго утра, Гарри, – съязвила Таня и, решив, что грубая манера разговора помо‑ет ему вернуться к реальности и обрести способность мыслить, добавила: – Чёрт бы тебя побрал. – Ты что, не слышала новостей? – прорычал Гарри. – Или твой телесаркофаг до сих пор греется? – Я всё слышала, – спокойно ответила Таня. – Насколько можно понять, русские натворили что‑то не то. – Ты это называешь «что‑то не то»? Подумай о том, чем это грозит всем нам. Это же кризис, ясно тебе? Того и гляди начнётся война! «Спокойствие, только спокойствие, – сжав зубы, повторяла про себя Таня. – Не хочешь спать с Гарри – изволь расплачиваться за такую дерзость. А не забывай повторять Семьдесят Второе Правило матушки Лоусон для хороших девочек: „Нельзя говорить Гарри, что он – мудак, которому совершенно незачем соваться в твои дела“. – Я догадываюсь, что этот инцидент вызовет кризис, Гарри, – сообщила шефу Таня. – Как‑никак, пассажирские корабли не каждый день сбивают. ? Так почему же ты до сих пор дома? Таня усилием воли заставила себя отложить всплывший в мозгу список слишком ироничных и хамских ответов на этот вопрос. От них придётся воздержаться, если она не хочет потерять работу. Собрав в кулак всю не выкипевшую до сих пор вежливость, Таня сказала: – Через полчаса я буду в штабе, Гарри. Быстрее не получится. На сей раз Гарри забеспокоился по другому поводу: – Ты что, собираешься прилететь на своей дьявольской машинке? Не вздумай! А вдруг что‑нибудь случится? Если она развалится прямо в воздухе? Вот просто так – возьмёт и развалится! Что тогда будет? Таня хотела ответить, что в таком случае она скорее всего погибнет, а кризис будет развиваться своим чередом, но уже без неё. Межпланетная полиция расформирована не будет, Гарри не лишится ни звания, ни должности, да и Галактика, вероятнее всего, уцелеет. Вслух же она сказала: – По‑другому не получится, Гарри. Если, конечно, ты не желаешь отложить нашу встречу до завтра, учитывая, что сейчас творится на улицах. – Но ведь… Таня перебила непосредственного начальника, одновременно переходя на строго официальные формулировки: – В семь двадцать я прибуду в штаб, сэр. Вовремя, к началу смены. Как обычно, сэр. Извините, но я вынуждена прервать разговор, чтобы успеть к назначенному времени. Таня энергично опустила трубку. Может быть, чересчур энергично, судя по жалобно пискнувшему телефону. Чёрт бы побрал этого Гарри!
Глава 6
Всё‑таки, что ни говори, но само время слишком неповоротливо по сравнению с его работой. |
