|
Пробыл он там недолго и через пару минут вновь появился в торговом зале, на этот раз с небольшой обитой бархатом коробочкой в руках. Положив ее на прилавок, он пригласил Зенона и Зуура подойти поближе, после чего с видом иллюзиониста-профессионала ловко откинул крышку. Обошлось без всяких там «але оп!», «вуаля!», «сим салавим!» и прочей белиберды, изрекаемой в подобных случаях цирковых дел мастерами. Впрочем, отсутствие балаганной атрибутики вовсе не помешало молодому человеку и огру по достоинству оценить то, что находилось внутри ничем не примечательного футляра, и дружный вздох восхищения, вырвавшийся из их груди, приятно пощекотал самолюбие мастера. Внутри коробочки на бархатной подушечке покоился бирюзовый перстенек, сработанный из белого металла. Стоит отметить, что сам камень ничем особенно не отличался, но в обрамлении искусно выполненной оправы смотрелся не хуже любого бриллианта чистой воды. – Местная бирюза и драгоценная эрнакская платина – прекрасное украшение, а также отличный оберег для вашей возлюбленной. С такой защитой она, как говорится, и в горящую избу, и коня на скаку… Поверьте старому джуду, юноша, шо лучшего подарка для своей невесты вы не сыщете на всем белом свете. – Вы заблуждаетесь, мастер, – по какой-то непонятной для самого себя причине Зенон начал оправдываться, – Кайла мне никакая не невеста – мы пока еще лишь друзья… – Бросьте морочить мне мозг! – Хозяин лавки в резкой форме оборвал жалкий оправдательный лепет Зенона. – Я шо, по-вашему, слепой или совсем?! Ваши колебания в подобной ситуации абсолютно неуместны, и ежели вы не хотите, шобы этот цветок сорвал кто-то другой, спешите побыстрее открыть девушке свои чуйства!.. – Однако тут же, сменив гнев на милость, добавил мягче: – Помнится, я свою Цилю прям из синагоги на сеновал заманил – шибко шустер был. Папашка ейный – Кривой Мойша – здорово тогда бесился, грозился приданого лишить, но ничего у него не получилось – мудрый раби Бен Ицхак быстро нашел нужные слова, короче, просветил старикана и насчет перста указующего, и божественного промысла, а также по поводу ответственности за судьбы чад своих… Выдав маловразумительную для понимания Зенона и Зуур эр Шуура историю о былых своих подвигах на любовном фронте, Шимон Бен Иехуда громко захихикал и уставился в потолок затуманенным взором, будто вновь переживал один из волнующих моментов своей бурной молодости. Пребывал пожилой джуд в таком состоянии недолго. Очень скоро взгляд его прояснился и, улыбнувшись напоследок каким-то своим мыслям, он произнес: – Итак, уважаемый Зенон, вещица только шо мной изготовлена, а значит, без посторонних астральных наложений. За качество отвечаю головой и своей безупречной репутацией. Таким образом, я желаю получить с вас четыреста двадцать восемь марок… Через четверть часа Зенон и Зуур эр Шуур, покинув кондиционированную атмосферу ювелирной лавки, с отвращением вдыхали раскаленный, изрядно приправленный рыночной вонью воздух. Определенный Красноносым Ханком час уже давно истек, но щипач по прозвищу Туз так и не соизволил появиться в пределах их видимости. Прошатавшись по рынку еще с полчаса, наши герои решили сворачивать поисковую деятельность. Злой огр махнул в сердцах рукой и с изрядной долей сарказма в голосе проворчал: – Поставим Вельмира в известность, так, мол, и так – не желает Туз идти на добровольное сотрудничество со следствием. |
