На сей раз усталость все-таки взяла свое, и я забылась тревожным сном, периодически просыпаясь и сонно осматриваясь. Но начальство возвращаться не торопилось.

Утро, начавшееся с потрясения, продолжилось массовыми показательными казнями. Комиссар Мак-Иш пропесочил всех! Начиная с фельдшеров, которым высказал за безответственное отношение к рабочему месту, и заканчивая техниками по обслуживанию медицинского оборудования, обнаруженными пьянствующими прямо на рабочем месте. И вместе с тем услышал, что кроме него практически все знают о реальном состоянии дел в медблоке и лечатся преимущественно на дому (как правило, алкоголем) или у медиков чартерных рёйсов. После этого хайд окончательно озверел и затребовал к себе начальников всех секторов, перед которыми поставил задачу уже к вечеру не только привести в порядок медблок, но и отчитаться за состояние подведомственных территорий и сотрудников. Хозблок, пищеблок, инженерный центр, снабженцы, ремонтная бригада, склады, перерабатывающий комплекс, служба безопасности — комиссар прошелся по начальствующему составу всех без исключения подразделений, не жалея крепких слов для объяснения сложившейся ситуации.

И о чудо!

Чем меньше сдерживал себя Мак-Иш, тем уважительнее посматривали на него сотрудники станции, лишь сейчас начиная признавать за ним право руководства. И что сразу так доходчиво не объяснить? Все бы всё поняли! Нет, надо было ему в бумажках копаться, циферки проверять…

Стукнул по столу кулаком, и сразу ясно, кто на станции хозяин!

— К пяти чтобы отчеты о состоянии помещений и оборудования лежали у меня на столе. Если к отчетам будут прилагаться предложения по улучшению и усовершенствованию, против не буду. Если же хоть один отчет не будет отражать реальное положение дел — всех лишу премий до конца года, — хмуро закончил внеплановое совещание комиссар и небрежным жестом распустил большинство присутствующих. — Мистер Саллин, мистер Бигс, задержитесь.

Один за другим озадаченные непривычным делом подчиненные покинули кабинет, и под хмурым взглядом хайда остались лишь двое. Кадровик и безопасник. И если первый, как обычно, вел себя суетливо, нервно одергивая одежду и теребя кончик уха, то второй вальяжно раскинулся в кресле и невозмутимо ожидал распоряжений начальства. Знал уже господин Бигс о некой рыжеволосой особе, буквально вчера зачисленной в штат. И не просто знал, а уже навел кое-какие справки, результаты которых терпеливо дожидались своего часа на его коммуникаторе.

Ох и не завидует он Саллину…

— Итак, я слушаю вас, мистер Саллин, — мрачно изрек Мак-Иш, только сейчас добравшийся до изучения трудового договора Шанни, который эта полоумная умудрилась подписать еще вчера.

Кто вообще это составлял? Какой извращенец-крючкотвор?!

— По поводу? — осторожно уточнил кадровик, судорожно поправляя воротничок.

— По поводу нашей новой сотрудницы, — глухо рыкнул хайд, дочитав ее трудовой контракт и обличающим жестом бросив планшет прямо перед носом мистера Саллина. — Где вы ее нашли и что, черт возьми, это за договор?! Вы понимаете, что, заставив доктора подписать этот бред, фактически организовали ей годовое рабство?!

— Это стандартный бланк договора нашей станции, — попытался возмутиться кадровик, но быстро сдулся под разъяренным взглядом начальства. — Ну, может, немного подправленный.

— Немного?!

Рев Эдриша услышала даже секретарша, что уж говорить о сидящих в кабинете мужчинах: мистер Бигс, орк не из пугливых, на всякий случай положил ладонь на табельный парализатор, с которым не расставался ни днем ни ночью, а мистер Саллин и вовсе сполз под стол. Слишком жутко было продолжать смотреть в лицо начальнику, чьи черты начали принимать звериный облик.