Элфи кивнула. С резиновой лягушкой в зубах она говорить не могла, но кентавр видел её на своем мониторе.

– Сайонара, дорогуша, – произнес Жеребкинс и нажал кнопку.

Зажимы освободили капсулу, и Элфи, придерживая языком желудок, понеслась в глубокую пропасть. Безжалостная сила гравитации влекла капсулу к центру земли. Отдел сейсмологии произвел миллионы проб и научился-таки прогнозировать выбросы магмы. Более или менее точно; вероятность – девяносто девять и восемь десятых процента. Но две десятых процента на ошибку все ж остались…

Падение длилось целую вечность. Элфи уже смирилась с тем, что её капсула превратится в груду обломков, когда вдруг почувствовала: начинается . Незабываемое ощущение вибрации. Ощущение, что мир вокруг её утлой скорлупки разлетается на куски. Вот оно!

– Лопасти пошли, – выдохнула она сквозь резину загубника.

Жеребкинс вроде бы что-то ответил, но Элфи уже было не до него. Она даже себя не слышала, лишь видела на экране, как выдвинулись лопасти.

Выброс магмы налетел ураганом, и капсулу закрутило, завертело – пока в работу не включились стабилизаторы. Полурасплавленные камни молотили по днищу, отбрасывая кораблик к стенам шахты. Элфи бешено работала рукоятками, стараясь удержать капсулу посредине ствола.

Жар в тесном пространстве стоял просто невыносимый, обычный человек здесь спокойно мог превратиться в жаркое. Но легкие у волшебного народца сделаны из более прочного материала, нежели у людей. Ускорение невидимыми клещами разрывало её тело на части. Элфи сморгнула соленый пот и попыталась сосредоточиться на экране. Выброс магмы полностью поглотил её капсулу, он был мощным, баллов семь минимум. Добрых пятьсот метров сплошной кипящей лавы. Вихри оранжевой, полосатой магмы кипели и шипели вокруг, стараясь отыскать слабину в металлической скорлупе капсулы.

Корпус постанывал и покряхтывал, клепка полувековой давности грозила вот-вот поддаться. Элфи тряхнула головой. Первое, что она сделает по возвращении, это даст хорошего пинка Жеребкинсу, прямо по его волосатой заднице. Она чувствовала себя камешком в мощных гномьих челюстях. Сейчас её перемелют.

Носовая пластина прогнулась внутрь, словно под ударом гигантского кулачища. Замигала лампочка, датчик сигнализировал, что герметизация капсулы нарушена. Голову Элфи сдавило будто стальными обручами. Глаза сдадутся первыми, лопнут, как переспелые ягоды.

Она проверила показания приборов. Осталось ещё двадцать секунд, а потом её капсула вырвется из расплавленной магмы и перейдет на тягу тепловых двигателей. Эти двадцать секунд показались для Элфи вечностью. Она тщательно загерметизировала шлем, чтобы защитить глаза, и ждала, ждала, пока суденышко неслось на последней волне из полурасплавленных камней.

Внезапно все успокоилось. Капсула оказалась в стороне от потока и теперь плыла вверх, подталкиваемая относительно мирными спиральными струями горячего воздуха. Элфи подключила тяговые двигатели. Так кружиться можно вечно, а у неё совсем нет времени.

Вскоре вверху показался неоновый круг огней, отмечающий зону причала. Элфи придала капсуле горизонтальное положение и нацелила стыковочный узел на посадочные огни. Это была очень тонкая процедура. Многие пилоты Корпуса без труда добирались до этого места, но потом промахивались и пролетали мимо причала, теряя драгоценное время. Многие, но не Элфи. Она обладала врожденными способностями. Была первой ученицей в Академии.

Элфи в последний раз запустила двигатели и проделала завершающую сотню метров, скользя по инерции. При помощи ножного педального привода она провела капсулу сквозь кольцо огней к доку на посадочной площадке. Стыковочный узел скользнул в пазы. Капсула надежно закреплена.

Элфи ударила себя в грудь кулаком и, отстегнув ремни безопасности, распахнула герметичную дверь. Сладкий воздух с поверхности плотным потоком хлынул в кабину. Ничто не может сравниться с первым вдохом, который делаешь после полета по шахте.