Фер Дисса едва уловимо поморщился, тоже, мол, дисциплина.

— Привыкайте, граф, — обратился я к нему. — Нам с этими людьми работать. И, если все сложится как надо, работать долго.

Мы проехали к расположенному в центре лагеря шатру дормона Тотонхорна, чтобы высказать ему свои соображения. Конечно же, никаких карт у Тотонхорна не оказалось, и пришлось обсуждать план предстоящего сражения на местности, сопровождая высказанные мысли энергичными жестами рук, указывая ими в разные стороны с высоты холма, на котором находились.

Как такого, плана у дормона не было. Не думаю, что он имелся и у дормона тугиров Хаито, именно так его звали.

Чего тут сложного, сошлись две армии и начали рубать друг друга с плеча, пока одна сторона не одержит верх над другой. Затем обязательное преследование отступающего врага, с не менее обязательным грабежом его селений. Ну разве что вся тонкость была в том, чтобы попридержать часть армии до поры до времени, если, конечно, хватит выдержки, чтобы потом бросить в бой свежие силы, развивая успех.

Что и говорить, такой вариант меня не устраивал. Если потери окажутся у Тотонхорна значительными, с чем мне тогда, спрашивается, вторгаться на территорию Трабона с севера? А мои намерения были именно такими.

Соотношение сил у обеих сторон примерно равное, а кавалерийской бригаде фер Дисса у врага соответствует усиленный полк тяжелых кирасир Готома при восьми пушках, которых у нас не было вообще.

Вероятно, король Готом не послал на помощь тугирам больше сил из-за тех же соображений что и я прибыл всего с двумя тысячами — ему не хотелось ослаблять свою армию. Войска могли понадобиться в том случае, если Империя соберется нанести ответный удар.

И там, далеко на юге, на нынешней границе между Империей и Трабоном, проходящей по реке Сверендер, такие намерения усиленно нами демонстрировались.

В общем, главной нашей задачей, моей и посвященного в мои дальнейшие намерения фер Дисса, было минимизировать потери у вардов при полном разгроме врага.

По большому счету, не было у нас предложить ничего, кроме имеющихся пяти пулеметов, и всего с ними связано: плотности огня и немалого психологического эффекта. Для обеих сторон, кстати. Так что основной задачей являлось подвести атакующего врага под их губительный огонь. Нам предстояло убедить дормона не отправить свои войска навстречу скачущей на нас конницы тугиров, а принять их удар, стоя на месте.

Это было сложно, потому что преимущество у тех, кто набрал скорость, кто давит массой.

Дормон внимательно выслушивал наши соображения, озвученные графом фер Дисса, и по лицу его нельзя было ничего понять — одобряет он, отрицает или еще не пришел к какому-либо мнению. Я сидел на Вороне, всем своим видом показывая, что быстрей бы уже все кончилось, мы победили и разошлись по своим делам. В душе же очень опасался, что Тотонхорн категорически отвергнет наш план. А фер Дисса заливался соловьем, и я первый раз в жизни видел его таким красноречивым:

— Прямо по центру мы построим редут, на котором и будут установлены все пять пулеметов. К утру он будет готов, — заверил он. — Тугиры не смогут выдержать их огонь, и повернут назад. И вот тогда будет самое время атаковать их нам самим.

Вы расположите свои войска по обеим стороны редута, прикрывая его с флангов. Самое важное, чтобы перед редутом не было никого, иначе пулеметы не смогут вести эффективный огонь.

— А где займут место ваши люди? — Обратился Тотонхорн к графу. — Позади редута?

Фре Дисса взглянул на меня, и я кивнул ему головой, говори.

— Нет, абыс, — продолжил тот. — Все мои люди будут расположены за тем перелеском, — указал он шпагой, — чтобы по сигналу ударить тугирам во фланг.

— Пулеметы действительно смогут остановить тугиров? — На это раз вопрос предназначался мне.