— Что здесь происходит?

Коск мотнул подбородком в сторону явно охреневшего от подобного обращения графа, в данный момент ошеломленно шевелящегося на земле, издавая слабые нечленораздельные звуки, и коротко доложил:

— Приехал этот. Разорался. Нагнул Грикса. Велел немедленно вызвать вас. Заставил Грикса начать сворачивать лагерь. Все.

В этот момент бывшему старшему интенданту удалось-таки справиться со своими ногами и руками, в которых он после столь увесистой оплеухи слегка запутался, вследствие чего граф сумел-таки взгромоздиться на ноги. И с решительным видом потянул меч из богато украшенных ножен.

— Да как вы… — закончить графу не удалось. Потому что Трой сделал пару широких шагов и снова наградил бывшего старшего интенданта восточных приделов увесистой оплеухой. После чего развернулся к Коску и коротко приказал:

— Начнет что-то вякать — связать и заткнуть в пасть кляп. Я к Гриксу.

— Слушаюсь, мой господин! — по угрюмой роже старшины арвендейльцев расплылась счастливая улыбка. Впрочем, Трой этого уже не увидел. Потому что в этот момент двигался в направлении старшины императорских егерей.

— И как это понимать, Грикс? — холодно поинтересовался командир отдельной разведывательной сотни, подчиненной вроде как самому императору, подойдя к своему второму полусотнику. Тот угрюмо пожал плечами. Типа, а что делать-то… Но затем нехотя пояснил:

— Прошу простить, мой господин, но этот граф Остевон — такая сволочь. Он нашим столько крови попил… И злопамятный — ужас. Если бы я заартачился — жизни бы мне потом не было. К тому же вас все равно вызывают на заседание Большого совета. Так что нам так и так пришлось бы сворачивать лагерь.

Алый герцог стиснул зубы. Ну вот что ты будешь делать, несмотря на всю его громкую славу, большинство тех, кто не был с ним в Арвендейле, не очень-то его и воспринимают. То есть воспринимают, но, как бы это поточнее… согласно возрасту и статусу здесь, в империи. Где все еще помнят его как десятника наемной сотни. Даже рядовые егеря… Что ж, рано или поздно эту ситуацию все равно придется разруливать. Так почему бы не начать сейчас?

— Грикс, когда и куда пойдет МОЯ сотня, решаю только я. И император, — негромко произнес Трой. — Поэтому немедленно верните все палатки на место и вышлите на положенные места секреты.

Старшина удивленно воззрился на него.

— Но, Ваше… — начал он, но тут же осекся, наткнувшись на тяжелый взгляд, потом помолчал, искоса бросил взгляд на графа Остевона, которого уже сноровисто упаковали арвендейльцы, вздохнул, покачал головой и уныло произнес: — Слушаюсь, мой господин.

— Я не ваш господин, Грикс, я — ваш сотник, — сурово произнес Алый герцог, — и если нечто подобное повторится еще раз, то в лучшем случае я отстраню вас от командования и под конвоем отправлю в ставку. И это, повторюсь, будет в лучшем случае. Вам понятно?

— Так точно! — послушно рявкнул старшина, вытягиваясь в струнку, но потом покосился в сторону упакованной тушки бывшего старшего интенданта восточных приделов и, покачав головой, вздохнул: — Зря вы с ним так, Ваше сиятельство.