|
– Да это вряд ли. Она бы нас уже давно настигла, чай, второй год идем. Мы потому на юг и двинулись, хотя на восток чуть не в три раза короче, чтобы охоту со следу сбить. Да и все равно это. Ежели не сбили, то охота на твою деревню все одно наткнется… – И он умолк. Да и что тут говорить, и так все ясно. – А чего все время ты говоришьто? Или у твоего дружбана языка нет? Ругир кивнул. – Точно. Как орки нас посекли, так сразу всем языки и повырвали. И живым и мертвым. Мой вот только не тронули, я для них в диковинку оказался, решили погодить да поспрашивать. Староста понимающе кивнул в ответ. У орков да троллей человечий язык – первый деликатес. Как увидят – аж трясутся. Иногда эти твари через это свое пристрастие даже вляпаться могут. Во время Картолернского похода их полк сильно зажали на Совином перевале. И отбились они, считай, лишь потому, что, когда их к скалам прижали, почитай, половина орды бросила битву и принялась у мертвых языки вырывать и хавать их прямо на месте. Потому полк и смог удержаться, пока панцирники не пробились. – А зачем ходилито? – Тут, староста, извиняй, не знаю, да и знал бы, не сказал. Тайна нанимателя. Староста кивнул. Его подобный отказ не огорчил, а скорее даже порадовал. Значит, правильные мужики, слово держать умеют. – Ремеслу какому обучены? Ругир повеселел. – А то как же! Тристан – кузнец хоть куда, я – гончарить умею, да и с луком накоротке, обузой не будем. Староста снова кивнул и перешел к главному вопросу. – А дитенка где взяли? Ругир снова помрачнел. – Так мы не одни ушли, а с бабой. Из благородных, но кто и откуда – знать не знаем. У ей тоже язык вырван был. Мы и не знали, что она на сносях. Первые месяцы куда как споро бежала, а потом… короче, сродитьто она его сродила, а сама… – И он грустно махнул рукой. – А коза откуда? – Так я ж говорю, она из благородных. Как поняла, что преставится скоро, так и наворожила откудато. Мы попервости опасались, что блеять будет, ан нет – тихая. Староста опять кивнул. – А сколько дитюто? – Так, почитай, почти четыре месяца. Славный такой парнишечка. Тихий. Уж не знаю, может, она и ему чего наворожила, но у нас с ним никаких хлопот. Спит да ест, ест да спит. Староста привычно кивнул еще раз. – А назвалито как? Ругир както странно поежился. – Да его мамка назвала, вот. – И он протянул лоскуток какойто тонкой материи, который, несмотря на все трудности путешествия, выглядел так, будто его только что отхватил от рулона нож торговца. На ней чемто бурым было выцарапано какоето слово. Староста владел грамотой очень слабо, однако достаточно для того, чтобы понять, что слово написано не на языке людей. – Это имя, что ль? – Ну вроде как… Только мы не знаем, как оно звучит. Она ж немая была. – И что, теперь мальцу без имени жить? – насупился староста. – Да нет… мы его Троем назвали. Как нашего капитана. Староста снова понимающе кивнул. Они помолчали, затем староста спросил: – И как там былото? Чернолицый хмыкнул. – Если честно, староста, сами не знаем, как добрались. Такого навидались… – Он замолчал, выжидательно глядя на старосту. Староста глубокомысленно наморщил лоб. – Мгум… ну что ж, оставайтесь покамест. |
