|
Естественно, корабль, начиная перемещаться в многомерном пространстве, просто исчезал из нашего трехмерного, появляясь в нем только в конечной точке следования. Сама теория межпространственных проколов была известна давно, математический аппарат для её обеспечения был проработан, мощности искинов достигли уровня, позволявшего проводить с нужной скоростью вычисления для навигации в многомерном пространстве, а вот с краеугольным камнем этого процесса были проблемы. Краеугольным камнем был элемент, воздействие на который известными физическими полями приводило бы к искажению пространства — неизвестно было из чего его делать. Такой материал был неизвестен, но исследования в данной области давали надежду — по предположениям ученых, принципиально такой материал существовать мог, он должен был иметь кристаллическую структуру, и ученые даже рассчитали требования к его кристаллической решетке. Первым повезло аграфам. — у остались знания, и, самое главное, доступ к месторождению добывавшегося только в одной системе минерала, названному ими с присущей им скромностью «аграфен». Долгое время в Содружестве гипердрайвы были только у них — сохранились несколько прототипов в их мирах после Катастрофы. Со временем технология производства гипердрайва стала доступна, в конечном счете, всем, но приводы производства Галанте до сих пор считались «брэндом». Аграфы были монополистами по поставке гипердрайвов именно из-за монопольного доступа к добыче «аграфена», собственно говоря, это и было одной из причин их возвышения над остальным цивилизациями. Но со временем, благодаря, чизахи, этим неутомимым путешественникам по галактике, была найдена система Килиан, в которой жил симбиоз медуз и кристаллов, обладающий коллективным разумом. И чизахи, все от рождения телепаты, смогли установить контакт с килианцами и даже наладить с ними товарный обмен. Что они втюхивали медузам неизвестно, но в обмен они получали выращенные кристаллы, ставшие заменителем «аграфена», сразу же получившие название «килианит». С этого момента гипердрайвы стали доступны в цене (великая вешь конкуренция!) и, собственно говоря, именно после этого и сложилось то Содружество, каким оно было уже несколько тысяч лет.
Теперь гипердрайв стал в принципе обыденной вещью. Он состоял из многогранного шара из кристалла, напоминающего мутное стекло, поддерживаемого антигравом, по поверхности которого бегали маленькие молнии электрических разрядов, испускаемые множеством тонких игл, окружавших шар. Управление этими разрядами осуществлял небольшой специализированный искин. Он получал задание от бортового или навигационного искина корабля, и сам по заложенному в него алгоритму формирован разряды, под воздействием которых кристалл изменял свойства пространства. При этом потреблял гипердрайв больше всех двигателей корабля вместе взятых.
«Пауки» сняли защитный кожух гипердрайва, Сашка взглянул на открывшийся вид… и, сплюнув, отвернулся. Это была жопа. Полная. Через весь кристалл проходила трещина. Какой-то поражающий элемент ракеты, пробив несколько стенок корабля, попал в отсек, пробил защитный кожух и попал прямо в кристалл гипердрайва. Теперь не имело значения, исправен ли его искин, целы ли иглы- разрядники — из-за одной трещины в кристалле весь блок гипердвигателя можно было демонтировать, так как кристаллы ремонту не подлежали. Более того, их невозможно было синтезировать на 3D-принтере. «Атха» оказалась прикованной к этой звездной системе.
Этот ужин в столовой проходил почти без разговоров. Сашка просто не знал что делать. Ремонт корабля можно было продолжать и дальше, но смысл в нем, на его взгляд, терялся. — Аш — вывел его из молчания ящер — а что ты рассказывал про уничтоженный корабль, который болтается рядом с нашим? — Две части. — Сашка отвечал механически. |
