Сердце Клода разрывалось от жалости. Он после беседы с директором первого на его маршруте отбора детишек-сирот, которых он хотел обучать в своей школе спортивной гимнастике, прошелся по приюту. Одинаковые кроватки, запуганные или просто слишком смирные дети, одежда – на вырост. Грустные глаза. Запах хлорки. Мальчишки казались более счастливыми, чем девчонки. Это были волчата в овечьей шкуре.
А маленькие девочки казались все подряд растрепанными и заплаканными.
Клода интересовали, конечно, только пяти– и шестилетние пацаны. Но он чуть не плакал при виде малышек без мамы и папы. Встречая их взгляд, полный надежды, он невольно вспоминал и Софью, которая выросла в такой атмосфере, и сердце его буквально физически, как зуб, болело от того, что его сироты себя сиротами в такой степени не должны себя чувствовать.
Как же ему быть? Нарушить запрет Сони и привести в дом новую жену, решив все проблемы сразу? Но все его естество противилось этому. Казалось, все в другой женщине будет его раздражать. И она не станет относиться к «заповедям» Софьи с уважением. И его малышка-дочка уж точно будет страдать.
Накануне поездки Клод долго разговаривал со своей матерью на тему того, сколько мальчиков нужно набрать на первый год обучения, чтобы к пятому году все они помещались в спортзале и в спальнях при школе. Оказалось, что не больше семи-девяти. Директор – суровая женщина с мужскими руками и голосом – произнесла перед приведенными по ее заданию в зал малышами – было их около двадцати – вступительную речь.
– Так, все перестали крутиться-вертеться. Этот господин набирает самых дисциплинированных и сильных в свою школу спортивной гимнастики с интернатом при ней. Будет делать из кого-то из вас чемпионов.
Мальчики уважительно взглянули при этих словах на Клода. И тот попросил всех их по очереди пробежать по дорожке на время, подтянуться на шведской стенке и перевернуться на турнике.
Мальчишки все застыли, не решаясь начать. И только один страшненький пацан с короткими ногами и квадратным туловищем первым рванулся по дорожке. И показал хороший результат. За ним подтянулись остальные. Двое превзошли мальчика в беге. Двое вообще сошли с дистанции до финиша. Устали. Остальные пришли к финишу за более-менее приемлемое время.
Клод записал имена всех троих себе в книжечку. Потом все исполняли остальные упражнения. Подтянуться и перевернуться смогли только двое. Но Клод вписал в книжку троих – у одного была отличная фигура с широкими плечами. Просто он был очень истощенным. Видно, винтернат для сирот попал недавно, а там, где жил раньше, – голодал.
С тяжестью на душе Клод объявил остальным имена кандидатов на поступление в школу. «Квадратный» мальчик единственный заплакал. Клод, чтобы его утешить, пообещал взять и его, если в следующем приюте для сирот не окажется трех достойных кандидатов.
Потом он съездил еще в два приюта. И в каждом отобрал по тройке кандидатов. А потом съездил в управление образования с просьбой разрешить поселить детей в помещении школы, чтобы они возвращались в приют только на субботу-воскресенье.
Маленькая, почти лилипутка, дама в позолоченных очках и взбитым на затылке хохолком, когда Клод вошел в дверь, просто онемела от восторга.
– Боже, это вы? – сдавленным голосом спросила она.
– Если вы спрашиваете, не Бог ли я, то точно нет, – улыбнулся ей Клод.
– Я имела в виду, что вы тот самый чемпион Тауб?!
– Тот. – Клод был рад, что дама его узнала: больше будет доверять.
– И вы решили бесплатно учить детей-сирот гимнастике?
– Да, бесплатно. Иначе мороки будет много с выбиванием денег.
– А на что же вы будете жить, подумали?
– Я выпускаю диски с музыкой для тренировки спортсменов и просто бегунов по утрам. |