Отрубился я быстро, слишком много впечатлений и событий за один день. Утренний сон был прерван самым бесцеремонным образом: меня за руку стащили с копенки сена. Рядом стояли два мужика с вилами и граблями, недалеко была и лошадь с повозкой. Ясно, за сеном приехали.

– Ты кто таков?

– Да вот, приблудился немного, в стожке переночевал.

Мужики выглядели агрессивно: один держал деревянные вилы наперевес, как винтовку со штыком. В голове мелькнуло: а почему вилы деревянные?

Второй подошел сбоку, взял меня за руку, но было видно, что слегка струсил. Во мне роста было метр восемьдесят и вес – девяносто, а мужички выглядели тщедушно. Учитывая, что я в институте активно занимался в секции самбо, уложить обоих не представляло труда, но зачем?

– Пойдем-ка в деревню, к барину.

Ну что ж, в деревню так в деревню. Вчера я ее сам искал, да найти не смог. Идти оказалось недалеко, буквально за пригорком, я вчера не дошел пятьсот метров.

Я шел впереди, мужики молча конвоировали сзади.

Деревенька была небольшой, домов десять, по периметру огорожена хлипким тыном и не производила впечатления зажиточной. Что меня удивило – крыши крыты дранкой, а кое-где и соломой. И это в ближнем Подмосковье!

Меня подвели к самой большой избе; из трубы курился дымок, двор был огорожен забором, во дворе рылись в земле куры, из сарайчика доносилось похрюкивание и мычание. На стук в дверь вышел дородный мужик в ярко-красной рубахе навыпуск, подпоясанной ремнем. Слева на ремне висел в чехле здоровенный нож, справа – ложка. Однако! Прямо театр какой-то. Мужики сняли шапки, поклонились.

– Вот, барин, шпыня поймали, в копешке ночевал на Ильином лугу.

Барин оглядел меня с головы до ног.

– Кто таков будешь?

– Юрий Котлов, из Москвы.

– А сюда как попал?

– Заблудился, от своих отстал. Мне бы телефон или, если в деревне нет, дорогу к ближайшей станции.

– Станция-то недалеко, да токмо лошадей там сейчас нет.

Помешались они все тут, что ли? Или прикалываются над столичным жителем?

Я решил не обострять отношения, попросил указать дорогу, по ней и зашагал. Хорошо хоть теперь имелась дорога, это не по берегу идти, спотыкаясь о кочки. Дорога петляла среди рощиц, полей со снятым урожаем.

Часа через два впереди показались две избы, огороженные высоким забором из жердей. Я вошел в открытые ворота. Навстречу мне выбежал мальчонка лет двенадцати, поклонился и спросил:

– Чего желает господин?

– Станция где?

– Да вот она станция и есть, лошадей тока нету, вчерась гонцы из Пскова всех забрали.

– А железная дорога где?

– Непонятно ты молвишь, господине.

– Ладно, а столовая здесь есть?

Видя в глазах парнишки непонимание, я переспросил:

– Покушать можно где?

– Так вот же трактир.

Паренек пошел вперед, я – за ним. Вошли в избу. Большой зал, мест на тридцать, длинные столы со скамьями, стойка с хозяином за ней, попахивало дымом и чем-то вкусным, мясным.

У меня от запаха еды аж слюни потекли. Хозяин поздоровался, спросил – что хочет уважаемый гость?

– А что есть?

– Карасики жаренные со сметаной, курица вареная, расстегаи, щи, каша.