«Настоящая работа, – пишут авторы, – выполнена на экспериментальном водоеме, искусственно загрязненном стронцием-90 (Ровинский, 1965). Этот изотоп прочно фиксируется в костной ткани и не выводится из нее продолжительное время. Степень гнездового консерватизма определялась по числу особей, имеющих в скелете стронций-90, и по количеству радиоизотопа в костной ткани птиц. Эти показатели дают возможность определить птиц, гнездившихся или выросших на изучаемом водоеме, и отражают продолжительность их контакта с гнездовой территорией в годы, предшествующие исследованиям. Водоплавающих птиц отстреливали ранней весной 1970–1972 гг., во время их прилета с зимовок. Отстрел производили на временных незагрязненных водоемах до вскрытия загрязненного пруда и на нем после того, как он очищался ото льда. Отстреливали в основном селезней.
В районах наших исследований в течение многих лет не было антропогенных воздействий на животных (охота, рыболовство, выжигание лугов, сенокошение, пастьба скота и т. п.), что очень важно для формирования местных популяций водоплавающих.
Число селезней и уток со стронцием-90 в скелете неодинаково (см. таблицу). Подавляющее большинство самок содержит радиоизотоп в скелете, тогда как селезни с изотопом в костной ткани составляли от 11 до 73 % от общего числа обследованных. Селезни, которые не имеют в скелете стронций-90, несомненно, появляются на данном водоеме впервые» [. С. 308].
Работа, связанная с отстрелом птиц, началась весной 1970 г. Вспомним, что этой же весной А. И. Ильенко занимался еще взятием ежемесячных проб воды на радиоактивность из озера «X» и выловом там щук и плотвы, взятием проб водорослей и биомассы. В это же время велась работа и по другим проектам. То, что все эти одновременно проводимые исследования велись в одном и том же районе и в них было занято много технического персонала, не вызывает сомнений. (В СССР не принято включать лаборантов и техников в соавторы публикуемых исследований, но иногда вежливые научные сотрудники выражают благодарность «за техническую помощь», чего не было в обычаях Ильенко и его соавторов – слишком большой список пришлось бы приводить.) Но почему же в этом случае отстреливались птицы с озера, которое ранее изучал Ровинский , а не с озера «X»? То, что озеро «X» отлично от озера, обследованного Ровинским, ясно по динамике в них радиоактивности. В озере «X» радиоактивность резко колебалась (тип проточного водоема), в озерах, о которых мы узнали еще в 1965 г. из работы Ровинского, активность с 1960 г. была стабильной (см. ). Несомненно, что именно это и позволяло «узнать» прилетающих птиц по какому-то более или менее определенному уровню радиоактивности Sr<sup>90</sup> в скелете, тогда как на озере «X» могли быть птицы с сильно варьирующими концентрациями изотопов и в скелете, и в мышцах.
Ф. Я. Ровинский, как я отмечал, не приводил реальные уровни загрязнения радиоизотопами двух озер, а давал относительные величины в логарифмах. Под его наблюдением были два озера, оба географических размеров (11,3 и 4,5 км<sup>2</sup>). Ильенко называет одно из этих озер «прудом», но это, очевидно, для цензуры. На каком пруду можно отстрелять более ста водоплавающих птиц? Однако, вопреки собственным принципам, отражавшимся во всех предыдущих работах, А. И. Ильенко и И. А. Рябцев не приводят никаких числовых значений содержания стронция в костях птиц в микрокюри. В других работах по птицам [, , ] всегда давались реальные уровни стронция в костях. Ильенко и Рябцев определяли Sr<sup>90</sup> в птицах из этого водоема, но показали в таблицах лишь его присутствие, а не уровень. Это снижает ценность их работ с точки зрения исследования строго «локального» консерватизма, так как Ровинский изучал два озера, а не одно. |