|
То ли он обгорел, то ли перенёс пластическую операцию, то ли не хотел показывать своё лицо. Скорей всего — последнее. Для большинства бойцов самым важным начальником являлся имам Арханов, про которого они слышали много, но видели впервые в жизни. Однако грозный Арханов сам разговаривал с незнакомцем, как с большим командиром. Кроме того, у забинтованного была своя охрана — три высоких крепыша с лицами отъявленных головорезов. Они держались особняком, между собой говорили по-арабски, а сейчас стояли за спинами старших с автоматами наперевес. Причём охрана имама осталась снаружи. Это показывало, что незнакомец старше по рангу. А также то, что он никому не доверяет, раз поставил вооружённых охранников там, где идёт важный и доверительный разговор между своими. Это нарушение кавказского этикета. Позволить себе такое может только тот, кто обладает большой силой и властью.
Чуть в стороне, на табуретке, сидел Лечи Исмаилов, за его правым плечом стоял Исрапил Галинбаев. Правда, без оружия, только с пистолетом под одеждой. Амир Исмаилов был очень самолюбив и считал себя самым важным человеком на земле, поэтому он не делал доклад высокому руководству, а просто рассказывал, как собирается выполнить порученную ему важную и высокооплачиваемую работу. — Впереди взорвём путь, сзади взорвём, — продолжал своим глубоким голосом полевой командир. — По локомотиву ударим из гранатомёта, чтобы наверняка. От газа они или окочурятся, или вылезут наружу. Я всем приказал стрелять аккуратно, по вагонам стараться не бить. — А дальше что? — спросил Арханов, покосившись на забинтованного. Тот сидел неподвижно и из узкой щели в бинтах смотрел на Лечи. От этого взгляда железный амир чувствовал себя очень неуверенно. — Уничтожаем всех, осматриваем вагоны, забираем бомбу, взрываем поезд и уходим. — Хорошо, — кивнул Арханов. — Когда пойдёт этот поезд? — Пока неизвестно, — Исмаилов несколько смутился. — Ребята сидят на телефоне. За час-два всё узнаем. Али Арханов неодобрительно покачал головой: — За час-два подготовиться не успеете. Раз так, надо уже сейчас ставить засаду. Пусть сидят, сколько понадобится! Полевой командир скривил губы. Такая идея ему не понравилась. Наступила тишина. Арханов ещё раз посмотрел на своего спутника. — Почему такой слабый газ взяли? — спросил тот. — Это для насморка, чтобы нос прочистить. Надо фосген, зарин, вэ икс брать! Нету у вас, скажите мне, я привезу! Забинтованный обращался не к Лечи, а к Арханову. — С зарином тут никто обращаться не умеет, — терпеливо пояснил имам. — Сами отравятся, вот и все! — Слабый газ, говоришь? — вмешался Исмаилов. — Я таким слабым однажды десять пленных задушил. В пещере. За двадцать минут. — Кто пойдёт на крышу? — теперь забинтованный обращался напрямую к Лечи, очевидно, признав в нём уважаемого человека. — Вот он, Исрапил. С ним ещё один, из хархоевских. — Бомба знаешь сколько весит? Как брать будешь? Этот вопрос полевого командира и подавно не смутил. — Кран подгоню, «КамАЗ», — и все дела! — Ну, ладно! — забинтованный встал. — Посмотрим обстановку на месте. Кого где поставить, откуда стрелять, где пути разбирать. Они вышли из сторожки, следом потянулись остальные. Арханов и забинтованный сели в микроавтобус с зашторенными окнами. Галинбаев устроился за рулём, Исмаилов сел с ним рядом. — Бинты лучше снять, Салим, — деликатным тоном посоветовал Али. — Они больше внимания привлекают. — Это верно, — кивнул тот. |
