Пробиваясь сквозь толпу, Сатакэ едва не налетел на очередь перед входом в театр, состоящую в основном из пожилых дам. Подняв руку, он попытался пройти напрямик, но занятые разговорами женщины как будто и не замечали его. На секунду Сатакэ остановился, удивленно разглядывая их, потом улыбнулся и, пожав плечами, свернул в сторону. Что толку злиться на тех, кого не знаешь. Нет, в данный момент куда большей проблемой была прилипшая к подошве жвачка.

Люди замечали его. Парень, раздающий афишки с рекламой какого-то веселого гёрл-шоу, стайка гогочущих, неряшливо одетых школьниц — все уступали ему дорогу. Эти знали язык улиц и не пропустили исходящие от мужчины сигналы опасности. Сунув руки в карманы, с хмурым, как серое небо, лицом, Сатакэ свернул на боковую улицу.

Клуб, владельцем которого он был, назывался «Мика» и располагался в здании, выходящем на соседний переулок. Взбежав по ступенькам, Сатакэ открыл дверь и оказался в коридоре второго этажа, где находился его офис. В зале уже горел свет, неестественно яркий в сравнении с теми бледными лучами, что проникали через матовое стекло окон. Выгравированный на стекле рисунок смутно напоминал некие греческие узоры. За столом у двери сидела женщина, явно ожидавшая хозяина. Она пришла пораньше, хорошо зная, что сам Сатакэ не терпит, когда ждать заставляют его.

— Спасибо. Ты молодец, что пришла сама.

— Все в порядке, — ответила женщина.

Она была китаянка с Тайваня, и звали ее Рэйка Цзё. Хотя в голосе ее иногда проскакивали непривычные интонации, Рэйка прекрасно говорила по-японски, что было одной из причин, по которым Сатакэ сделал ее менеджером своего клуба. Ей было около сорока, но она по праву гордилась гладкой белой кожей и предпочитала блузки с глубоким вырезом. Ее макияж ограничивался ярко-красной помадой. На высокой белой шее Рэйка носила изящную подвеску из жадеита и большую золотую монету. Перед его приходом она, вероятно, только что закурила сигарету и теперь, слегка наклонив в его сторону голову, выпустила изо рта длинную струйку дыма.

— Извини, что отвлекаю. Я знаю, как ты занята.

— Вовсе нет. Что может быть важнее встречи с Сатакэ-саном?

Тон, которым это было произнесено, содержал намек на флирт, но Сатакэ, сделав вид, что ничего не заметил, опустился в кресло по другую сторону от столика и с удовольствием оглядел зал. Выполненная в стиле рококо мебель покрыта темно-розовым лаком. Неподалеку от входной двери стояли музыкальный центр с караоке и белое пианино, окруженное четырьмя столами. Еще двенадцать столов размещались в нижней части зала. В общем, довольно просторное, стилизованное под старый Шанхай помещение.

Сложив перед собой бледные руки с длинными, тонкими пальцами, Рэйка посмотрела на владельца клуба. Один палец украшало широкое кольцо из жадеита. Однако вместо того, чтобы перейти прямо к делу, Сатакэ неожиданно для собеседницы указал на одну из ваз с цветами, которые стояли по всему залу.

— Рэйка-сан, я бы хотел, чтобы вы не забывали менять воду в цветах.

В подобранных со вкусом букетах самым неожиданным образом сочетались лилии, розы и орхидеи, но вода уже успела помутнеть, и цветы начали увядать.

— О! Да, вы правы, извините, — растерянно пробормотала китаянка, скользнув взглядом по залу.

— Уж с этим-то, по крайней мере, ты способна справиться, — добавил Сатакэ, оборачивая упрек в шутку, хотя для себя уже сделал определенный вывод.

В прочих отношениях никаких претензий к ее работе у него не было.