Ладно. О теоретической части происходящего будем рассуждать позже. Пока сосредоточимся на практических моментах. Первое — внутрь они не входят. Раз до сих пор не попытались нас остановить, с высокой долей вероятности не сунутся и дальше. Второе — у главного выхода их слишком много. Тут точно не прорваться. Будь у нас ручные гранаты, я бы ещё подумал. Но без них, ловить нечего.

Оглядываю высокий бетонный забор. Чтобы перевалить через такой, нужна лестница. Или верёвка с креплениями. Поморщившись, бросаю взгляд на комплекс корпусов. Похоже придётся возвращаться.

Перед тем, как озвучить свой план действий, веду остальных вдоль стены, перекрывающей периметр. Нужно хотя бы приблизительно понять численность противника и прикинуть его распределение по периметру.

Результаты оказываются достаточно неутешительными. Полицейские не вырубили спецсигналы, так что мы можем фиксировать местоположение транспорта. Автомобили стоят через каждые двадцать метров — даже если мы заберёмся на долбанную бетонную стену, то нас встретят огнём. И пусть они не слишком хорошо умеют стрелять, промахнуться с такого расстояния практически невозможно. Особенно, если у тебя в руках дробовик или автомат.

Мозг лихорадочно пытается найти выход из ситуации. Но пока никаких интересных вариантов не появляется. Гранат у нас нет, тяжелого вооружения тоже. Собственно, у нас ни хрена нет, кроме базовой экипировки и лёгкого оружия. В оружейке охраны остались исключительно такие же стволы. И весьма ограниченный запас патронов.

Стоп. Я не могу изменить ситуацию с оружием и не в состоянии повлиять на количество бойцов снаружи. Но в состоянии скорректировать другой фактор — количество бойцов. Внутри полно "пациенток", часть из которых наверняка захочет взять в руки оружие. Судя по тому, что мы видели, их тут сотни. Суммарно, скорее всего две-три тысячи. Нам хватит и одного процента от этого числа, чтобы получить численный перевес.

Хм. А смогут ли они использовать "глушилки", после того, как мы покинем периметр? Предположим, соберётся полсотни жаждущих крови женщин, для которых найдётся достаточно оружия. И часть из них успешно прорвётся наружу. Что произойдёт дальше? Если они отключатся, как только выйдут за ворота, много пользы нам это не принесёт. Твою же мать.

Слишком сильно стискиваю зубы и на это сразу реагирует Уна.

— Давай наберём местных для поддержки. Потом разденем всех медсестёр, которых найдём и пустим их первыми. За ними отправим поддержку и последними рванём сами.

Точно. Она же не в курсе, как нас вырубили в первый раз. Поворачиваю к девушке голову.

— Помнишь, как мы отключились посреди улицы? У них есть оборудование, вырубающее людей за доли секунды. Не знаю, почему эти типы до сих пор не ударили по нам здесь, но видимо есть какая-то причина. Как видишь, сюда они тоже не входят. Снаружи, ситуация изменится. Сколько человек не брось в бой, их просто вырубят.

Та непонимающе морщится.

— А защита есть?

Достаю коробочку, демонстрируя её девушке.

— Вот такая хреновина. Но она есть только у полицейских и граждан первых трёх рангов. Плюс, может быть у чиновников.

Уна ведёт взглядом в сторону Аннет.

— У неё тоже есть?

Часть моего разума понимает, что сейчас это может стать проблемой. А вторая прикидывает, что руководство центра реабилитации вполне может относиться к тем самым чиновникам, которым обеспечена защита. Наверху мы встречали людей из числа “боссов”, которых Торн моментально отправила на тот свет. Но насколько я понимаю, среди них не было директора. Хотя, откуда Аннет знать в лицо главу центра?

Вздохнув, понимаю, что Уна продолжает мрачно сверлить взглядом нашу новую спутницу и отмечаю очевидный факт.

— На момент, когда мы убили полицейских, ты была внутри. Валялась вырубленной на кровати.