— Нет. Мне очень нравится в Мексике. — Паркер выпрямился и посмотрел на Ингленда:

— У вас нет здесь юрисдикции, помнишь?

— Он ранен, — настаивал Ингленд. — Ему нужна медицинская помощь.

Лежа на земле, Грофилд стоял на своем:

— В Мексике полно врачей.

Паркер посмотрел на запад, где до самого горизонта простиралась бесконечная, ровная, как стол, пустыня, и затем глянул вниз, на Грофилда. Он хотел слишком много и сразу. Он понимал, что нельзя оставить Грофилда на растерзание закону, но нельзя было также и стоять здесь, в то время как Барон удалялся от них все дальше и дальше.

— На вертолете есть радио? — спросил он Ингленда.

— Конечно.

— А карта этого района у нас с собой?

— Думаю, что да.

— Пойдем посмотрим на нее. Грофилд, ты подожди.

Грофилд еще раз улыбнулся, не меняя позы. Он выглядел очень плохо.

— Я не шевельнусь, — пообещал он. Паркер и Ингленд вернулись к вертолету и принялись рассматривать карту. По словам пилота, они находились где-то в двадцати милях от прибрежного поселка под названием Песка. В пятнадцати милях к западу от них проходила с севера на юг грунтовая дорога, которая в конечном счете приводила в Сьюдад-Викторию, единственный поблизости мало-мальски приличный город, до которого оставалось еще миль восемьдесят.

Паркер сказал Ингленду:

— Свяжись по радио и организуй, чтобы нам из Сьюдад-Виктории выслали джип. Затем ты улетишь отсюда на вертолете. Мы с Грофилдом на джипе догоним Барона и доставим его вам. Договорись о том, что мы задержим джип на несколько дней, возможно, на неделю. Вернем его, когда будем пересекать границу.

— Не знаю, получится ли у меня, — засомневался Ингленд. — Ты, кажется, не понимаешь, насколько трудно получить машину...

— Но ты попробуй, посмотри, что выйдет.

— Я останусь с вами, — заявил Ингленд.

— У вас здесь нет юрисдикции.

— Я буду находиться здесь неофициально и наблюдать за вами.

Паркер покачал головой:

— Нет.

— Я добуду автомобиль только на таких условиях. Мне никогда не позволят просто так отдать автомобиль тебе.

— Джип.

— Да, джип. И я еду с вами.

Паркер задумался на несколько секунд. Они попусту теряли теперь время, и он понимал, что ничего не сможет добиться. А не лучше ли избавиться от Ингленда, когда в этом возникнет необходимость?..

— Ладно, поедешь с нами, — согласился он.

— Я сейчас же свяжусь со своими по радио, — ответил Ингленд.

— Мама, в последние мгновения своей жизни я думал о тебе.

Паркер оглянулся и увидел, что Алан сел. В ожидании джипа они отнесли его в тень вертолета, и теперь он сидел, держась правой рукой за стойку, и улыбался всему миру.

Паркер подошел к нему и очень тихо, так, чтобы не услышал Ингленд, приказал:

— Лежи, ты, дурак! Когда джип подойдет, я хочу, чтобы ты сам дошел до него. Грофилд спросил:

— Почему?

— Ты что, еще не проснулся? Или считаешь, что тебе неплохо бы попасть в больницу? Если ты чувствуешь себя достаточно хорошо, чтобы самостоятельно дойти до джипа, то, значит, сможешь и жить с нами вместе в гостинице. Если же нам придется нести тебя, то Ингленд при первой же возможности отправит тебя в больницу, и ты ничего не сможешь с этим поделать: из больницы один шаг до мексиканской полиции, а она, в свою очередь, передаст тебя нашей, и мы снова увидимся не раньше чем через пятнадцать лет.