– Расскажи мне о Романе Таллахере. Он женат?

– Нет.

– А как у него с женщинами?

– Он не монах, но здесь он без женщины. Он не позволяет никому и ничему отвлекать его от работы. – Деннис посмотрел на нее с любопытством. – Кажется, я уловил в твоем вопросе личный интерес?

– Может быть, и так. Я скажу тебе потом, когда разберусь со своими чувствами. Сейчас я чувствую себя так, словно меня ударило молнией.

Летчик тихо присвистнул.

– Пожалуй, ты меня заинтриговала. – Он усмехнулся. – От тебя следует ожидать любых неожиданностей. Скажи, ты заметила, кто еще был в джипе?

– Нет. – Она не могла оторвать глаз от Романа Галлахера. – А что, стоило заметить?

– Несколько миллионов его поклонниц были бы ужасно оскорблены, если бы узнали, что ты не сочла его заслуживающим внимания. Это Брент Пенроуз, американская кинозвезда.

– Замечательно! – с безразличным видом сказала Мэнди и провела рукой по волосам. – Скажи, ему нравятся женщины с таким цветом волос?

– Пенроузу?

– Конечно, нет. Роману Галлахеру.

– Не имею понятия. Лично я видел его только с брюнетками.

– Гнусные крысы!

– Ты относишься к этому действительно серьезно, – задумчиво сказал Деннис. – Никогда бы в такое не поверил. Ты игнорируешь голливудского красавца и теряешь голову от Галлахера. А его даже симпатичным не назовешь.

– Да, пожалуй.

Когда она впервые увидела Галлахера, то нашла его совершенно непривлекательным. Черты его лица как то не подходили друг другу. Длинный нос и глаза с тяжелыми веками наводили на мысль о Востоке, губы казались твердыми и прямыми. Левую щеку от виска до подбородка пересекал зазубренный белый шрам. Пожалуй, привлекательнее всего были его выразительные темные глаза. Впрочем, нет. У него роскошные черные волосы – густые, вьющиеся, блестящие. Жаль, что она не может вспомнить другие детали его облика. Кажется, он высокий, где то метр восемьдесят ростом, но Мэнди не отрываясь смотрела на его лицо и не обратила внимания на все остальное.

– Я тоже не могла бы в такое поверить, – вздохнув, сказала она. – И сейчас совсем неподходящее для этого время, черт побери. Это просто безумие. Может быть, на меня просто нашло временное помешательство, которое быстро пройдет? Господи, я очень надеюсь, что это так.

–  А если нет? Мэнди взглянула на него с удивлением.

– Ну, тогда мне придется заставить его тоже меня полюбить. Что еще я могу сделать?

Деннис захохотал.

– Действительно! Что же еще? – повторил он. – Ты самая искренняя из всех женщин, что я знаю, Мэнди. Я уже забыл, какой целеустремленной ты можешь быть. Лели ты чего то хочешь, то обязательно этого добьешься.

– Это звучит так, словно я бессердечная сука, – нахмурившись, сказала Мэнди. – Неужели я и вправду такая, Деннис?

Он нежно погладил ее по щеке. Нет, Мэнди не бессердечная. Импульсивная и упрямая – да, но только не безжалостная или бездушная. Не моргнув глазом, она отдаст все, что имеет. Причем вызвать у Мэнди сочувствие было легче легкого. Деннис и сам это не раз проделывал совершенно бесстыдным образом.

– Ты не так уж и плоха, подружка, – сказал он, посмеиваясь. – По крайней мере тебе удается поднимать у мужчин настроение.

– Вот спасибо! – недовольно наморщив нос, сказала Мэнди. – Но твои комплименты мне не нужны. – Она сделала шаг назад. – Пойдем – поздороваешься с Джакто.

– Он все еще с тобой? – приподнял брови Деннис.

– Мы не можем жить друг без друга. Мы два сапога пара. Никто больше не понимает… – Она оборвала себя и отвела взгляд в сторону.