— Я ваш человек, ваше высочество. — Он изобразил что-то вроде салюта. — Как вы относитесь к пыткам тех, кто раньше был охранником?

— Целиком за, — ответил Бонвилан. — Это закаляет характер.

Спог улыбнулся. Его зубы напоминали стойки ворот.

— Вы будете гордиться мной, ваша милость.

Маршал подмигнул ему.

— Давай лучше придерживаться просто маршала, а?

— Да, сэр, ваша милость.

Мысли Биллтоу кружились, словно духи в колдовском котле, и все же суть происходящего он уловил.

— Я… Я теперь заключенный?

Тяжело дыша, он потащился к койке.

Бонвилан похлопал Спога по плечу.

— Займись своим узником, мистер Монтгомери. Я не общаюсь напрямую с преступниками.

Глаза Спога мстительно вспыхнули.

— Да, сэр… ваша милость. Со всем моим удовольствием. Может, вам лучше отвернуться?

Бонвилан сложил на груди руки.

— Может быть. Но не прямо сейчас.

Биллтоу попятился от своего нового тюремщика, все глубже и глубже в камеру, пока не уперся локтями в стену, сбивая с нее грязь и обнажая целые куски схем и вычислений. Зеленое мерцание коралла высвечивало зарождающееся на его лице выражение ужаса. Страдания, которые он причинял многим другим, теперь ожидали его самого.

Бонвилан подмигнул Султану.

— Ну, я же сказал — что-то гораздо более поэтичное.

Вследствие бурной ночной деятельности — не один полет, а целых два — Конор спал не больше часа. И ему без конца снились тюремные охранники с кинжалами вместо рук и алмазами вместо глаз. Было, правда, и что-то еще, мелькало на заднем плане, требуя внимания. Воспоминание о том, как в девятилетнем возрасте Конор вместе с отцом пересекал на веслах залив Фулмар.

«Следи за лопастью весла, — учил его Деклан Брокхарт. — Смотри, как оно разрезает воду. Твоя задача — зачерпывать воду, а не скользить веслом по волнам».

Потом во сне Деклан произнес то, чего Конор никогда не слышал в реальной жизни: «То же самое применимо к лопастям пропеллера. Благодаря этому твой аэроплан сможет оторваться от земли».

Мгновенно проснувшись, Конор сел на постели. Что это было? Какая мысль мелькнула в сознании? Сон уже распадался на фрагменты. Весло. Что-то о веслах. Как может весло помочь аэроплану лететь?

На самом деле ответ был очевиден. Ведь весло, как и пропеллер, имеет лопасть.

«Смотри, как оно разрезает воду…»

Конечно! Весло ударяет воду не плоско, а под углом, чтобы уменьшить торможение и усилить толчок. Тот же древний принцип следует применить и к пропеллеру. В конце концов, он и есть вращающееся крыло. Когда аэроплан полетит, пропеллер должен будет, поглощая энергию двигателя, преодолевать сопротивление воздуха. К нему следует относиться как к крылу и, значит, придать соответствующую форму.

«Плоские пропеллеры бесполезны, — рассуждал Конор, торопливо натягивая одежду. — Они должны иметь угловой наклон и лопасти такой формы, чтобы обеспечить подъем».

К тому времени, когда Линус поднялся по лестнице с беконом, хлебом и кофе, Конор вырезал уже вторую лопасть своего нового пропеллера.

— А-а-а, — протянул Линус. — Новый пропеллер.

Конор замер.

— Мне казалось, вы слепой. Откуда вам знать, что я делаю?

Линус поставил поднос с завтраком на скамью.

— Я обладаю мистической силой, мальчик. К тому же весь последний час ты разговаривал сам с собой. Подъемная сила, сопротивление воздуха, толчок и прочие интересные вещи в том же духе. Знаешь, слепой — не значит глухой.