Окрикнуть и предупредить он уже не успел. Его оглушил раскатистый гром, прозвучавший подобно молнии над ухом, а вместе с ним ярчайшая вспышка, залившая все вокруг ослепительно белым светом. Воздух вдруг стал плотным, наэлектролизованным и тысячи игл разом вонзились в тело. Почувствовав, как потоки электричества вливаются в рот и нос, разливаясь огненным пламенем по венам. Он закричал, но крика не услышал. Он уже не стоял, а висел в ослепительном сиянии, залившим казалось весь мир, с распростертыми руками. И пронзенный нестерпимой болью, минуту или две, а может вечность. Время перестало существовать. Где нет времени нет боли. Воцарилась тишина.

Где то далеко, из ослепительной белизны, появилось темное пятно, кто то шел или плыл к нему. Он это просто знал. Все ближе и ближе, пока размытые очертания не материзовались в Василия, взгляд его был грустный и какой то обиженный. Он, так же как и Влад висел в ослепительной белизне. Ослепительно белой и густой, как сметана, пропитанной электричеством, бездне.

– Что с тобой? Спросил Влад.

– Я умер.

– Как умер? А что со мной, где мы и что это за место?

– Ты пока жив, мы нигде. Пустоту нельзя назвать местом, она вечна.

– Что случилось, ты знаешь?

– Я не могу этого знать. Технологии, которые мы пытались использовать, нам чужды, мы копировали их, не понимая истинной природы их сил. Следов инопланетного экипажа на Пилигриме так и не обнаружили, а он там был. Видимо разработчики этих технологий, сами не понимали, с какими силами имеют дело. А мы все это скопировали и запустили неизвестные нам силы, запустили то, в чем не смогли разобраться сами. Вот теперь я здесь. Тут нет времени, есть только свет и пустота. И ты окажешься здесь.

Из второго темного пятна появилась не знакомая девочка, лет одиннадцати, в светлом комбинезоне.

– Не уходи, останься с нами. Сказала она Владу, губы ее не шевелились, звук звучал в голове. – Не уходи, нас тут много.

– Кто ты, – Закричал Влад.

И тут, отовсюду, стали материализовываться другие, такие же темные пятна, их было много и повсюду. Они появлялись со всех сторон, затмевая свет слепящей пустоты. Ближние – расплывчатые, в виде формирующихся, во что то кляксы. Темные сгустки, расплываясь и закручиваясь в нелепые завитки, вырисовывали иллюзорные фигуры, напоминающие силуэты сказочных тварей, канувших в лету. И дальние, похожих на ляпушек, нанесенных нерадивым маляром на забеленную стену, или просто темных точек, подобных звездам, выполненных в негативе.

В голове зазвучал гомон миллиона голосов, сливаясь в пчелиный рой, нарастая с каждой секундой. Перед глазами замелькали тысячи видений и картинок, сливаясь в пеструю ленту, загружая до боли бессильный к сопротивлению, изломавшийся разум. Влад зажмурился. Звуки оглушали, до боли врезаясь в уши. Попытался закричать, защититься и вырваться из этого хаоса голосов, видений и мыслей, пока его не накрыла чернота.

ГЛАВА 2

Пролежав минут сорок, Влад привел мысли в порядок. Память вернулась. Вместе с ней возникло чувство страха и неприязни. Хотелось теплого живого общения с людьми, горстку витаминов от пышногрудой медички, запитых водой и теплый душ. При мысли о воде Влад провел языком по пересохшему небу. Семья скунсов и не думала покидать своего убежища. Во рту по прежнему было погано. Тело, на первый взгляд было в норме. К нему так никто и не подошел. Набрав воздуха в грудь произнес:

– Открыть капсулу автодока, – Но вместо слов из груди вырвался сип, мало походящий на речь человека. Прокашлявшись и продышавшись, он еще два раза повторил попытку, получилось только с третьего. Верхняя крышка плавно поднялась и заняла вертикальное положение.