— По моему терботному мнению, — гордо добавила Салиа, — люди будущего скрестили лошадь с экипажем. Так что это безлошадные автокони.

— Ой, Салия, смотри,! — закричала Алиса, не обращая внимания на исцеляющий массаж фарфоровых пальцев. — Змеи втёрлись им в глаза!

— Не бойся, сестричка. Эти маленькие змеи называются "дворниками". Они оживают только во время дождя.

Перейти дорогу не представлялось возможным. Автокони мчались по ней нос к хвосту и хвост к носу, оглашая окрестности скрипом и скрежетом металла.

— Если какой-нибудь седок зазевается, возникнет конеавария, — предупредила Салиа. — Нам нужно найти "зебру".

— Зебру?

— Такое место на дороге, где даже зебра могла бы перейти на другую сторону. Это одно из лучших правил гадоначальников...

— Вон одна! — сказал Алиса.

И действительно: поодаль от них на дороге виднелась зебра.

— Идём за ней!

— Это не она, а он, — возразила Салиа. — Какой-то конь в пальто и яблоках!

Алиса не стала спрашивать, причём здесь яблоки. Она уже бежала к тому месту, где "зебр" переходил дорогу.

— Салиа, ты только посмотри! — закричала девочка, когда они достигли пешеходного перехода. — У него на плече сидит Козодой!

И в самом деле, на плече у зебры сидел попугай. Оседлав полосатый транспорт, он спокойно перемещался на другую сторону улицы. (Алиса уже привыкла к своенравной и непредсказуемой натуре Козодоя, поэтому она решила не забивать себе голову глупыми вопросами — например, почему птица не перелетела через дорогу самостоятельно.) Тем временем попугай бесстыдно распушил зеленовато-жёлтые крылья и, вывернув голову на 180 градусов, прочирикал девочкам:

— Куда так спешила котетенька?

Алисе показалось, что Козодой смеётся над ней, поэтому она не стала отвечать на его загадку. "Зебр" испуганно шагал по переходу между двумя рядами экипажей (а вы не испугались бы, если бы оказались родственником лошади в безлошадном обществе?) Конечно, он не был настоящим зеброй. Алиса уже поняла, что в будущем Манчестере вообще не осталось ничего настоящего. Если верить Пабло Огдену, виной тому была эпидемия генофилии. Проще говоря, Козодой сидел на плече челозебра: чёрно-бело-полосатой смеси человека и зебры. Челозебр уже подходил к другой стороне улицы, поэтому Алиса помчалась следом за ним. Седоки автоконей начали ругаться на неё и выкрикивать гадкие фразы, наихудшая из которых пришла от вспотевшего челохряка.

— Пусть меня в грязи утопят! — прохрюкал он. — До чего дожили! Малявки на улице!

Алиса старательно игнорировала обидные слова. Пройдя чуть меньше половины дороги, она спросила у Салии:

— Где мы?

— Мы переходим оживлённую улицу, которая называется Уилмслоу-Роуд, — ответила кукла. — Она располагается в нескольких милях от центра Манчестера в небольшом районе, именуемом Расхолм.

Прямо перед ними возвышалось высокое здание, на фасаде которого большими золотистыми буквами было написано: "Дворец Химеры". Внизу висела афиша: "Сенсация дня! Шлепохлоп опять в ударе!"

— Почему этот район называется Расколом? — спросила Алиса, пройдя несколько шагов. — Неужели жители Манчестера находятся в таком душевном состоянии?

— Вот именно. В восемь часов утра они выходят из квартир и мчатся на работу. В восемь вечера они заканчивают рабочий день и спешат по своим домам. Эти два промежутка времени разрывают судьбы людей пополам и ранят настолько, что их называют часами пик.

Когда челозебр перешёл дорогу, автокони начали фыркать и издавать злобные звуки, как будто хотели съесть двух девочек живьём. Внезапно они рванули вперёд в стремительной лавине металлического лязга! Салиа схватила Алису за руку и пошла быстрее, чем кто-либо когда-либо шагал! Она двигалась так быстро, что Алиса буквально летела за ней в воздухе.