— Блядь, прикрой своей бронёй кабину! Иначе нас тут замочат! Во всех смыслах!

Шишига встал на задние лапы и налёг телом на кабину, обнимая её передними лапами. От попаданий он слегка вздрагивал и сразу поджал хвост, чтобы ему не устроили экспресс промывку кишечника.

Макс ускорился настолько, чтобы и черви меньше окружали их, и чтоб тигра не сорвало в бездну встречным ветром. После получаса напряжения и периодического «ойканья» тигра, Квать, неожиданно, закончил здоровенную, многоствольную хреновину.

— Готово, босс, осталось изготовить снаряды.

Слесарь поднял со стола полутораметровую подделку военпрома древних и присвистнул. Весила эта бандура двадцать килограмм и имела восемь, близко расположенных друг к другу, стволов, торчащих из странной коробки.

— Не заряжен? — уточнил Серёга.

— Пока нет — ответил Квать, из жующего рта которого, выползала необычная пулемётная лента.

Серёга нажал на гашетку в виде рычага и послышалось гудение, но ничего не крутилось.

— Как оно работает? — Серёга запоздало вспомнил, что для патронов нужен порох, а его следов он тут не видел.

— Я использовал один из найденных вами гравитонных модуляторов для разгона вещества в стволе до сверхвысоких скоростей, он же затягивает снаряд. — прочавкал гремлин, сидящий на куче патронов.

Серёга присел и оторвал один снаряд от плотной ленты и покрутил его в руках. Остроконечный, тяжелый цилиндр из хеттона, со слегка искривлёнными канавками на задней стороне — видимо для стабилизации в полёте. Судя по весу, а хеттон был весьма лёгкий, это бронебойная оболочечная пуля, что было весьма удобно, дабы не перерасходовать древний материал.

Слесарь, обёрнутый цепью для страховки, выполз на десантную площадку и, прикрываясь жопой тигра, выставил снаряженную халабуду в окошечко, которое любезно прогрыз гремлин в задней части десантного модуля. Не особо целясь, он нажал на гашетку, выставив стволы в сторону нахождения противника.

Раздался резкий звук от которого у слесаря раскрошились зубы и лопнули глаза, обстрел со стороны червей затих, а орущего от боли Серёгу затащили внутрь кабины.

— Ушастый, сука, я прибью тебя нахуй! Что это за пиздец был?! — орал слесарь, когда его напичкали целебными пилюлями и боль немного стихла.

— Босс, простите босс… Это из-за высокой скорострельности и скорости снаряда, босс. Вакуумный взрыв, босс. — протараторил трясущийся гремлин.

— Блядь, а чем так воняет? — слепой слесарь принюхался.

— Командир, простите, я обосрался. — тигр стыдливо опустил голову — Когда у меня в районе яичек что-то звиздануло — я испугался.

— Немедленно всё убрать! Остальные тоже обосрались?!

— Никак нет, только письнули немного. — отрапортовала Алана — Был жуткий всплеск духовной энергии, как при самоподрыве культивации.

— Я надеюсь эти глисты тоже обосрались и не будут нас преследовать. — Серёга представил как сейчас выглядит команда зассанцев и ему стало смешно.

— Шеф, все гнавшиеся за нами черви уничтожены. — удивила слесаря Алана.

— Не понял, как так?

— Произошла серия взрывов и я больше никого не чувствую.

— А и хер с ними! Отмывйте кабину, зассанцы, а ты, Квать, переделай эту хеновину так, чтобы подобного не повторилось.

— Так точно! — ответили все…

Где-то, в глубине бурных вод Внутреннего Моря, шевельнулось невероятных размеров существо. Её дети, отправленные на учебную охоту за слабой жертвой, погибли все разом и существо чувствовало всепоглощающую ярость — неужели добыча посмела сопротивляться?

Мать Дождевых Червей распрямилась и высунулась из воды, подняв десятикилометровую волну.