Любовь?

Да о чем вы говорите?! Когда в политике было место для этого чувства?!

Но и соглашаться?..

Выживет ли Ферек при таком предприимчивом отчиме? Все-таки наследник Ракоци, единственный, прямой… и не умрет ли через некоторое время сама Илона? У нее ведь дочь. Стоит Юлиане вырасти до подходящего возраста – и ее матери можно устраивать случайное падение. С лестницы, например.

Страшно.

Очень страшно.

А еще родня давит, а еще… да много чего – еще. Хорошо хоть свекровь убралась вслед за мужем, эта стервь сейчас бы всех с ума свела. Не любила Илона свою родственницу, Софию Батори, и вполне взаимно.

Какое бы решение приняла вдова – непонятно, ибо на второй неделе ее размышлений в ворота замка тихонько постучался бродячий менестрель. И был впущен. Даже задержался на несколько дней. Пел, показывал фокусы, рассказывал интересные истории, слегка, не переходя определенных границ, тискал служанку, сумел рассмешить даже Илону, вытащив из уха коменданта замка Паланок роскошную алую розу.

А на третий день Илона столкнулась с ним на башне. В своем любимом месте, где сидела ночами, размышляя о дальнейшей судьбе.

Что она думала в тот миг?

Враг?

Подослали?

Убийца?!

Мысль взметнулась, накрывая волной паники, Илона схватилась за кинжал, но тут же услышала тихий голос:

– Прошу вас, госпожа, я безоружен. Я послан к вам от русского царя. Вот, возьмите?

Илона покачала головой – и тогда менестрель принялся расшнуровывать ворот рубахи. Как-то вывернул ее, подпорол – и на холодные каменные плиты пола лег конверт из тонкой кожи.

– Письмо и доказательство внутри. Я удаляюсь, госпожа.

Илона отступила от выхода – и темная тень исчезла. И только тогда женщина осознала, что говорили на латыни. И как?! Она готова была поклясться, что ее собеседник получил блестящее образование! Это была не простонародная мусорная латынь – нет! Он говорил так, словно учился где-нибудь в колледже.

Иезуиты?

Илона осторожно взяла конверт платком. Вскрывать его сама она не будет, попросит служанку.

Мало ли…

Илона взяла лист в руки, бросила взгляд на текст.

Латынь. С одной стороны. С другой же… русский?

Илона знала девять языков: венгерский, немецкий, хорватский, словацкий, польский, сербский, французский, изучила древнегреческий и латынь, но русский?

Так, немного, пару-тройку слов. Но и этого хватило.

Что ж, посмотрим, что ей пишут?

Первые две строчки она пропустила. Как и полагалось, они были посвящены восхвалениям госпожи замка Паланок, ее красоте и мужеству. Важное начиналось потом.

Алексей Алексеевич писал то, что елеем проливалось на измученную душу матери и вдовы. Осторожно, полунамеками, так, чтобы посторонние мало что поняли. Не называя имен, он писал, что только род Ракоци достоин править Венгрией. И лучше иметь на границе хорошего друга, чем подлого императора. А потому именно сейчас у Илоны удобный момент.

Сама она не победит. Но наверняка есть мужчины, готовые геройствовать во славу ее прекрасных глаз? А уж в остальном… дать денег, войско, оказать поддержку именно сейчас… да, условие будет простым.

Когда на трон сядет законный король Венгрии из рода, овеянного вековой славой, будет подписан мир с Русью. И кое-какие земли отойдут к полякам. Не так много, кстати говоря, Илона и больше бы отдала. Да и в знак мира надо заключить брачный договор. Между кем из ее детей и кем из русских царевен или царевичей – надо еще подумать, но все же обязательно.

Разумеется, это только предварительный проект.

Парень, который принес письмо – один из вернейших царских слуг, так что просьба не обижать его.