— Иди сюда. Долго тебя ждать?

Антон носом шмыгнул, его разглядывая, потом не торопясь подошёл, намеренно шаркая ногами по асфальту. К отцу приглядывался, также исподлобья, как совсем недавно, подсматривая за тем из-за дерева. Случайно в лужу угодил и из-под его ноги взметнулся фонтан брызг. Отец дал ему лёгкий подзатыльник, когда он подошёл.

— Вот чего делаешь? Все штаны сырые.

— Я случайно.

— Случайно он. У матери чего телефон выключен? Дозвониться не могу.

Антон плечами пожал.

— Она мне звонила недавно. Опять разрядился, наверное. — Голову поднял, чтобы отцу в лицо посмотреть. Тот недовольно кривил губы, потом рукой смахнул со лба чёлку. Раздумывал о чём-то, и Антон совсем не удивился, когда услышал:

— Скажешь ей, что меня за город вызвали, выгодный заказ. Надо машину одну забрать… В общем, скажешь, — он посмотрел строже, — что я поздно буду. Понял?

— Понял. А денег дадут?

— Я тебе по шее дам, будешь такие вопросы задавать. Не дорос ещё.

— Ты же обещал новый телефон.

— Ага, обещал. За твои двойки я тебе телефоны покупать буду. Иди домой. Эльку покормить не забудь.

— Не забуду, — буркнул Антон и пошёл к подъезду. В дверях оглянулся, понаблюдал, как отец со двора выезжает. А потом громко хлопнул дверью, спугнув соседского кота.

— Я гулять хочу, — хныкала Элька всю дорогу от детского сада до дома. Антону приходилось тащить её за собой, как на буксире, да ещё плюшевого медвежонка четырёхлетней сестры самому нести. Подмышкой его зажал и не реагировал ни на какие жалобы мелкой. — На качели.

— Элька, ты достала, — наконец не выдержал он.

Малышка остановилась и топнула ножкой, обутой в красный сапожок.

— Хочу.

— Да хоти ты чего хочешь.

— Я маме пожалуюсь. Ты меня не любишь.

— А я маме пожалуюсь, что ты праздничное платье молоком облила. Что, съела?

Некоторое время они шли молча, Элька выразительно пыхтела, разобидевшись на старшего брата, но на качели больше не просилась. Правда, оказавшись недалеко от дома, остановилась, и руки к Антону потянула.

— Я устала.

Антон головой качнул, раздосадованный её поведением, но всё-таки на руки её взял, правда, весь выгнулся, с трудом девочку удерживая. До своего подъезда сестру донёс и опустил на землю.

— Всё, пришли.

Элька выглядела довольной, словно он её не двадцать метров нёс, а от самого садика. Сама ему руку дала и медведя своего забрала. Но в хорошем настроении она пребывала недолго, как раз до того момента, как Антон перед ней тарелку с супом поставил. Эля тут же вывернула нижнюю губу и решительно заявила:

— Не хочу суп.

— Ешь.

— Не буду.

Антон откусил хлеба, прожевал и снова сказал:

— Ешь. Мама сказала, чтобы ты ела.

— А когда мама придёт?

— Скоро.

— Когда скоро?

Антон свирепо уставился на младшую сестру.

— Я же сказал, скоро. Ешь суп.

— Там лук.

— Нет там лука.

— Есть, я его вижу. И морковь.

— И картошка, — подсказал ей мальчик. — Хочешь, стакан воды? Там ничего нет.

— Хочу.

Когда в прихожей хлопнула дверь, Антон уже готов был потерять терпение. Выбежал в прихожую, матери на встречу, и с ходу заявил:

— Мам, давай её кому-нибудь подарим. Это мелкий монстрик.

Марина Сельцова на сына взглянула и сказала, ставя пакет с продуктами на стул:

— Замечательное начало вечера.