|
И как хорошо, что у меня сохранилась – не поверите! – бумажная телефонная книжка. Для многих людей лишиться мобильного означает потерять все контакты. Но я преспокойно перепишу в новую трубку необходимую информацию. Сколько ни твердите об удобстве электронных носителей, банальная записная книжка намного лучше: она лежит в шкафу или в сумке, кушать не просит, от обстоятельств не зависит. Как вы будете пользоваться сотовым, если батарейка разрядится, а под рукой не окажется зарядки? Как войдете в Интернет, если отрубится электричество? А вот вытащить с полки потрепанную книжечку просто, ее содержимое можно разглядеть при робком огоньке свечи или при свете луны.
Внезапно «раскладушка» затрезвонила, я машинально открыла ее и сказала: – Алло. – Привет, – прозвучало из трубки, – спишь спокойно? Засадила Филиппа Медведева пожизненно и счастлива? Говорили тебе: он не виноват, ты отправила за решетку не того человека. Я справилась с удивлением и сказала: – Простите, вы ошиблись номером. – Да ну? – ехидно вопросил голос. – Разве ты не Валентина Николаевна Рублева? – Номер принадлежит ей, – начала я, – но… – Не выдрючивайся, – оборвал меня незнакомец, – я в курсе этих ментовских штучек. Хочешь проследить звонок? Ну‑ну! Ничего не выйдет. Короче, улица Фастова, дом двенадцать. Труп на тротуаре. Проверь. Там же в булочной работает Зинаида, подойдешь к ней, получишь мобильник. Я тебе позвоню. Снайпер на свободе, он взялся за старое, а виновата во всем ты, на твоей совести нынешняя и остальные жертвы. Медведев ни при чем. – Подождите, сейчас Валю позову! – заорала я. Дошло, что называется, до жирафа: человек звонит Рублевой, он же не знает, что Валентина больше не пользуется этим номером. Из трубки полетели гудки, я сунула телефон в карман и поспешила на второй этаж. Валюша собирала в пластиковый мешок останки «ракеты». – Оставь мобильник себе, – распорядилась она, увидев меня, – пользуйся им на здоровье. – Ерунда получилась, – промямлила я, – позвонил кто‑то и понес чушь. По мере того как я выкладывала содержание разговора, лицо Валечки вытягивалось. – Филипп Медведев? – переспросила она. – Да, – кивнула я. – Снайпер вышел на охоту? – прошептала Рублева, хватаясь за стену. – Он так сказал, – осторожно подтвердила я. – Звонил мужчина? – встрепенулась Валя. Я растерялась: – Не знаю. Похоже, звук исказили, пол говорившего трудно определить. – Но ты произнесла: «Он сказал», – напомнила Рублева. – Просто так выразилась, – уточнила я. – Может, на том конце провода находилась женщина или вообще ребенок. Не волнуйся, наверное, кто‑то глупо пошутил. Сколько времени ты не включала телефон? – С начала зимы, – чуть слышно ответила Валечка. – Я купила другой номер и аппарат сменила. Мне ведь иногда с прежней работы звонили. Я не хотела общаться с бывшими коллегами, вычеркнула прошлое из своей жизни, а оно назад стучится. Валентина села на диван и замерла, уставившись на пакет с мусором. – Брось! – я попыталась привести ее в чувство. – У каждого человека найдутся недоброжелатели, которые хотят испортить настроение, а еще существуют кретины, обожающие тупые шуточки. Иногда они звонят по первому попавшемуся номеру и заявляют: «Твоя квартира горит!» Многие нервные люди верят хулиганам и бросаются домой. Давай помогу тебе собрать руины спиртогонного агрегата. |
