Однако он все-таки сообщил новость Гасси на случай, если тот сможет что-нибудь придумать.

— Теперь, когда у нас уроки английского по вторникам и четвергам, мы можем заговорить о карманных деньгах, — сказал Гасси.

Уроки дяди заключались в беседах. Он выбирал одного из детей и говорил: «Опиши, что ты делал сегодня утром» или: «Расскажи, что ты делаешь на отдыхе». Франческо очень старался говорить правильно. Гасси вообще не заботился о том, как он говорит, а Анна так боялась, что отвечала шепотом. Надо отдать должное дяде Сесилу — он был очень терпелив и только исправлял ошибки, но никогда не ругал их. Однако именно эту терпеливость и сдержанность Гасси сравнивал со «слишком забитым посудным шкафом, из которого в любой момент может все вывалиться».

А теперь Гасси обдумывал слова Франческо.

— Да, у них есть карманные деньги. Каждую неделю они тратят их на благотворительность, например, на покупку спасательной шлюпки или собаки для слепого. У нас же денег не спрашивают, потому что знают — у нас ничего нет.

— Некоторые платят за обеды в буфете, — сказала Анна. —Я думаю, деньги за неделю — это больше, чем стоимость урока.

Гасси раздраженно посмотрел на Анну.

— Если ты думаешь, что я буду голодать за твои уроки, то ты ошибаешься.

— Дядя за обеды платить не будет, — перебил Франческо. — Он говорит, сэндвичи лучше. Я и сам так думаю. Они вчера такую гадость ели, эту мясную запеканку с картофелем и сливы под кремом.

— Конечно, постоянно есть сэндвичи — это тоже не очень хорошо, — продолжал Франческо, — но тетя вырезает из газет кулинарные рецепты, чтобы узнать, что еще вкусного можно в них добавить.

— Надо поговорить о карманных деньгах, — сказал Гасси. —Сегодня у нас урок с дядей. Давайте договоримся, что первый, кого он спросит, заговорит о карманных деньгах.

— О нет! Только не я! — взмолилась Анна. — Я все сделаю не так.

Гасси посмотрел на Франческо:

— Значит не она. Первый из нас двоих. Договорились?

— Ладно, — хмуро согласился Франческо.

В этот вечер, когда они пришли в гостиную и расселись на диване, получилось так, что дядя начал с Гасси.

— Огастес, опиши мне школьную библиотеку.

— Это такая комната, и каждый день два мальчиков…

— Мальчика, — поправил дядя.

— Два мальчика там дежурят. В обеденный перерыв мы туда идем и меняем книги.

— Книги выдаются бесплатно? — спросил дядя. Это был шанс для Гасси.

— Да, иначе бы каждые ребята…

— Все ребята, — еще раз поправил дядя.

— Все ребята получили бы книги, а мы — нет, потому что у нас нет карманных денег.

Какое-то время дядя Сесил молчал. На самом деле он попросту забыл про карманные деньги. Когда он был маленьким, ему давали шесть пенсов. Пенс в воскресенье для церкви; три пенса на школьную благотворительность и два на личные расходы. Кристофер, когда был маленьким, только делал вид, что кладет монету в мешок по воскресеньям, и никогда даже фартинга не сдал на благотворительность, а тайком тратил все деньги на материалы для рисования. Дядя Сесил повернулся к Франческо.

— А если бы у тебя были карманные деньги, Франческо, на что бы ты их потратил?

Позже Франческо рассказал, как сильно ему хотелось ответить «на уроки танцев для Анны». Он чуть было это не произнес, но вовремя остановился. Он ужасно старался говорить правильно, чтобы не расстроить дядю:

— На то же, на что и другие ребята. То есть — я хочу сказать — на благотворительность, например.