— Им нужно быть дома к половине шестого, а то мой муж может заметить их отсутствие, — она вспыхнула. — Понимаете, надо, чтобы он думал, что они пили чай на кухне.

Ребята были просто очарованы, когда перед ленчем их тетя объявила, что они могут пойти навестить миссис Уолл.

— Очень симпатичная женщина, — сказала она, — но уходите тихонечко и будьте дома ровно в половине шестого.

— У них ферма, — сказала Анна. — Курочки и свинья, которую зовут Бесс. У них очень приятно, там не слишком все чисто, и поэтому такое ощущение, что это почти как…

Франческо договорил за Анну.

— Она права. По-своему, по-английски, это напоминает дом Жардека и Бабки.

Когда мама Уолли увидела ребят, она протянула руки, чтобы всех разом обнять.

— Надеюсь, вы поздоровались с курочками и Бесс, а то вы долго не выйдете из дома, начнется футбол, и мистер Уолл считает, что на сей раз его любимая команда должна выиграть. — Она вопросительно посмотрела на Анну: — Ты интересуешься футболом, дорогуша?

— Никто из нас не видел футбол, только в школе, — объяснил Гасси.

— Тогда иди посмотри, дорогая, — сказала она Анне, — а если тебе не понравится, приходи ко мне на кухню и мы вместе порежем тортик, который я приготовила к чаю.

Анне было неинтересно смотреть телевизор, она не понимала ни того, что происходит на поле, ни объяснений Уолли и его папы, которые раскрыв рот слушали мальчики, поэтому она сбежала на кухню.

— Ручаюсь, что никто из них даже не заметил, что ты ушла, — сказала миссис Уолл.

— Да, никто.

Миссис Уолл дала Анне вишен и орешков, чтобы украсить торт.

— Ну, — спросила она, — как продвигаются занятия танцами?

Анна доверяла маме Уолли.

— Неплохо. То есть я думаю, мисс де Вин учит хорошо, почти как Жардек, но я не знаю, что она думает.

— Что ты имеешь в виду?

Анна сделала украшение из вишен и орешков.

— На Рождество она дает представление…

— Ты о концерте? Она каждый год устраивает благотворительные концерты. Дорин, кажется, танцует соло.

Слова Анны прозвучали решительно.

— Жардек никогда бы этого не позволил. Я точно не знаю, но мне кажется, что мисс де Вин хочет, чтобы я танцевала на пуантах!

Анна говорила с таким возмущением, что миссис Уолл тоже постаралась выглядеть пораженной, хотя она и понятия не имела, почему Анна так разгорячилась.

— О, Господи!

— Представляете! Ведь мне еще нет и девяти лет, а Жардек говорил, что можно не раньше одиннадцати!

— Но если я правильно понимаю, ты и не сможешь продолжать заниматься с этой мисс де Вин. У вас денег хватало только на пять уроков, не так ли?

Анна в ужасе посмотрела на маму Уолли.

— Но я должна продолжать занятия с ней, пока с'Уильям не вернется и не продаст нашу картину! Здесь же больше никого нет.

— Но, дорогая, откуда же брать деньги?

Перед Анной как будто упал занавес. Мама Уолли не могла знать, что Анна и сейчас слышала слова Жардека, произнесенные на смеси английского с польским: «Настоящий танцор должен жить только ради танца, и все, что стоит между ним и танцем, должно быть отброшено и забыто». Поэтому она не должна заботиться о том, откуда возьмутся эти пятьдесят пенсов, они просто должны появиться. Она положила последнюю вишенку на торт и заговорила спокойно и уверенно.

— За эту неделю платит Франческо, за следующую — Гасси.

Футбол прошел с огромным успехом. Ни Уолли, ни его папа, ни мальчики не могли оторваться от телевизора и поэтому пили чай в комнате.

— Я никого не хочу торопить, — сказала мама Уолли, — но я обещала вашей тетушке, что вы будете дома к половине шестого.