Он активно внедрял своих людей в коммерческие структуры, где они сначала пробивались в число руководителей, а затем разоряли фирму, переписывая на себя или других людей Петрухи все её имущество. Петруха первым стал ввозить в Красноярск дорогостоящий метадон - один из самых распространенных в ту пору синтетических опиатов. Он же вместе с авторитетом Кирюхой (позже убитым) начал перепродажу черных и цветных металлов красноярского производства.

У Петрухи появились свои бригады во многих городах Сибири: Абакане, Канске, Лесосибирске, Енисейске, а также «филиал» в Санкт-Петербурге. Под его контроль попали ряд коммерческих структур, банков, ресторанов и казино. Укреплялись позиции Петрухи и среди авторитетов преступного мира России. По сведениям РУБОПа, влиятельнейший господин Иваньков в ту пору даже пообещал сделать его хозяином Красноярского края.

На этом фоне Бороде, переставшему надеяться на московских покровителей, приходилось действовать самостоятельно или искать поддержку среди местных авторитетов. Но ни у кого из местных Борода поддержки не нашел - утратив свое былое влияние, он стал им неинтересен. Единственным, кто смог в этой ситуации противостоять Петрухе, был Быков. Тем более, что скрытые противоречия между ним и Петрухой нарастали. Особенно Быков заволновался после того, как Петруха, руководствуясь рекомендациями своего финансового советника Бори Дипломата, решил поставить под контроль металлургические предприятия края. Но открытой вражды между лидерами преступного мира всё же не было: узнав, что Петрухе покровительствует сам Иваньков, Быков не решился вступить с ним в открытый конфликт.

Впрочем, все это время сам Быков тоже не сидел сложа руки. Буквально за год с небольшим под его контролем оказались самые престижные гостиницы города («Красноярск» и «Октябрьская»), китайский ресторан «Хай-Ке», несколько крупных коммерческих банков, автосалон «Солярис», спецавтонентр и казино «Зеро».

Впрочем, все это мелочь по большому счету. Стратегические интересы Быкова простирались намного дальше. Его привлекала промышленность края, тем более что как раз в то время местные предприятия начали массово акционироваться.

Первым делом Быков убедил некоторых руководителей «Красмаша» и Назаровского НПЗ в том, что сотрудничество с ним будет крайне выгодно. Затем он стал задумываться над тем, как поставить под контроль Красноярский алюминиевый (уже ставший почти родным) и Красноярский металлургический заводы.

Но перед этим нужно было решить ещё одну важную задачу. Помните «Крестного отца»? «У меня в ботинке камень…»

12 мая 1994 года камня, то бишь Толмача, не стало. В свете вышеописанных событий один из последних красноярских криминальных авторитетов «старой волны» передвигался по городу исключительно в сопровождении не менее десятка телохранителей. В роковой день они дотошно проверили подъезд и всю лестницу девятиэтажного дома, в котором жил Толмач. И когда он стал подниматься наверх, из вентиляционного окна, ведущего в подвал, раздались автоматные очереди…

Примерно в это же время в Красноярске произошло несколько громких убийств коммерсантов, которые в свое время ходили под крышей Ляпы, Синего и Толмача. В частности, в конце июля-начале августа 1994 года буквально за несколько дней погибли пять руководителей крупных коммерческих структур. Самым громким стало убийство Виктора Цимика, президента Красноярского торгового дома, бывшего второго секретаря крайкома КПСС. Поговаривали, что вина всех этих людей заключалась в том, что они не пожелали перейти «под покровительство» Быкова. Всего же, как писали журналисты «Газеты» (14.