А в зале суда, даже окруженные плотным кольцом охраны, Волков и Волошин попросили, чтобы на время их пятиминутного разговора с судьей Иванькова удалили из зала, потому как они, по их собственному признанию, боялись встретиться с ним взглядами.

Кроме того, Вячеслав Кириллович практически всегда обеспечивал себе надежное алиби, что свидетельствует о недюжинном знании психологии.

- Его невозможно расколоть, поверьте мне. Приходится довольствоваться техническими уликами, которые остаются после преступления. Ничего большего из него не вытянуть, - сказал один из общавшихся с Иваньковым работников милиции.

Свою преступную карьеру Сами-Знаете-Кто начал делать в самом конце шестидесятых годов, войдя в состав банды, возглавляемой Геннадием Карьковым (Монголом) . Это в наши дни подобные преступные формирования перекрестили в расплывчатые ОПГ, тем самым существенно облагородив «творческие коллективы работников ножа и топора» в глазах общественного мнения. (Да и в глазах самих участников «коллективов» тоже. Помните? «Мы - не бандиты, мы - благородные пираты».)

Впрочем, как и пираты конца двадцатого века, так и их предшественники - бандиты начала семидесятых имели схожую профессиональную специализацию: они занимались вымогательством денег у подпольных миллионеров и нелегальных дельцов. Благо с бурным развитием теневой экономики, начало которой положили так называемые цеховики, таких людей становилось все больше. Понятно, что все они не горели желанием делиться своими доходами как с государством, так и с бандитами, но их, естественно, никто особо не спрашивал. Тем более что к тому времени весьма уважаемым в своих кругах вором в законе Толей Черкасом под «научное обоснование» «рэкета по-советски» была подведена соответствующая идеологическая база, которая, если говорить кратко, умещалась фактически всего в два слова: «Бей замазанных!» Забавно, что как раз в те годы в советских кинотеатрах с успехом демонстрировалась комедия «Свадьба в Малиновке», где герой Лебедева дед Нечипор интересовался у бандитов: есть ли у них хоть какая-нибудь программа? На что атаман шайки с гордостью отвечал: «Как же у нас не может быть программы? Мы же не какие-то там бандиты. Я и все мои хлопцы как один стоим за свободную личность!» - «Значит, будут грабить», - философски констатировало местное население. Интересно, а может быть, именно этот эпизод вдохновил Черкаса на корректировку прежнего воровского курса?

Так или иначе, но банда Монгола с удовольствием подхватила этот лозунг и, претворяя его в жизнь, действовала дерзко, изощренно и с достаточно редкой в ту пору жестокостью. Костяк банды составлял несколько человек, каждый из которых имел за плечами по нескольку судимостей (к примеру, у некоего Куприянова таковых было восемь).

Иваньков, который к тому времени уже прошел первое испытание тюрьмой и принудительным помещением в психиатрическую лечебницу, участвовал в банде, скорее, на правах стажера. В его задачу входило доставать оружие, торговать им и участвовать в вымогательстве в качестве торпеды.

Методы, применяемые бандой, были беззастенчивы, поскольку риск, что жертва обратится в милицию, практически отсутствовал. Банда Монгола действовала по классическому принципу - «Кошелек или жизнь!», а принцип этот, как известно, почти всегда срабатывал безотказно, что во времена Робин Гуда, что во времена Дикого Запада.

Если судить по нынешним меркам, то можно сказать, что правоохранительные органы разобрались с бандой Монгола довольно быстро. Муровцы смогли завербовать в банде одного человека, умудрились уговорить нескольких потерпевших дать показания.