— Я? Нет, никогда. — Бросив взгляд на монитор, Рикар указал карандашом на соответствующую строчку. — Его арендой занимался Антуан Рибо. Он и показывал квартиру господину Ру.

— А как нам связаться с господином Рибо? — поинтересовалась Сара, обмахиваясь, словно веером, сложенной в несколько раз газетой «Ле Монд».

— Он в отпуске. Париж в августе, знаете ли… все спешат, отсюда разъезжаются. В городе одни туристы. Ну и еще я.

— И где он сейчас?

Чапел надеялся, что недалеко: Ницца, Сардиния, Рим. Звонок от Леклерка, сорок пять минут полета, и к утру Рибо уже будет отвечать на их вопросы.

— В Гватемале. Чичикастенанго. Хотел посмотреть руины майя. Или это в Гондурасе?

— Да нет, в Гватемале, — сказала Сара, бросив взгляд на Чапела, и он понял, что они подумали об одном и том же: знай Рибо, что им заинтересуется полиция, он не сумел бы удрать еще дальше.

Рикар, словно почувствовав их замешательство, поторопился исправить ситуацию:

— Да это не важно. У нашей компании тридцать семь зданий в Париже, более четырехсот квартир. Мы помним только о тех жильцах, кто опаздывает с оплатой или не платит совсем или о проблемных. Но господин Ру был безупречен. — И снова Рикар испугался, что сказал что-то не то.

Но Адам ничуть не удивился. Именно такое, безоговорочно благоприятное отношение к себе Талил, несомненно, и пытался вызвать.

— У вас есть номер его банковского счета? — спросил он.

— Да, конечно. Месье Крисье позвонил перед вашим приходом.

Они знали, что под именем Крисье работает Леклерк. Несколько нажатий клавиш, и Адам и Сара получили то, за чем пришли, — счет Талила. Рикар быстро написал на блокнотном листке девятизначный номер и вручил его Чапелу.

— Вот его счет в банке «Лондон–Париж». Месье, вам плохо? — участливо спросил он. — Я могу предложить вам стакан воды? Садитесь, пожалуйста.

Чапел посмотрел в висевшее на стене зеркало в позолоченной раме. Бледный и измученный, он выглядел совсем больным. Один глаз заплыл. «Это от жары», — подумал Чапел, чувствуя, что пора выбираться на свежий воздух.

— Все нормально, — произнес он вслух, быстро отодвигаясь от шкафа и расправляя плечи. Слишком поздно вспомнил он о своем незажившем ожоге. От внезапно нахлынувшей боли перед глазами поплыли темные круги, будто он смотрел на гигантское солнце. — Ничего, — пробормотал он, — просто немного… — Выдавив эти слова, он выпрямился более осторожно и перевел дух. — Можем идти?

Сара взяла листок с номером банковского счета, поблагодарила Жюля Рикара и попросила его позвонить, если он что-нибудь вспомнит о так называемом Бертране Ру или о его сообщниках. Спускаясь по лестнице, Чапел не думал ни о Рикаре, ни о Талиле, ни о расследовании вообще. Он подсчитывал часы до утренней встречи с доктором Бак. Сможет ли он дотерпеть?

«Рено» несся через мост, под которым лениво поблескивала в лучах полуденного солнца изумрудная Сена. Окно с его стороны было открыто, и Чапел с жадностью глотал прохладный ветерок с запахом речной воды. Сейчас он чувствовал себя лучше. Виды, звуки, запахи города помогали забыть про недомогание. Более того, стремительная поездка по парижским улицам привела его в хорошее расположение духа. Двигаться — значит действовать, а действовать — значит добиваться успеха. Сколько бы ни длились неприятности, какими бы недостижимыми ни казались поставленные цели, пока он в движении, все возможно.

Выйдя из офиса Рикара, Чапел позвонил Леклерку, чтобы тот связался с банком «Лондон–Париж» и, употребив свое влияние, запросил выписку по счету Ру.