Его личный источник в РОВД нашел Альбера по одному из мобильных и передал информацию. Естественно, он не был посвящен ни в какие дела, просто передавал Альберу обычную ежедневную синхронную оперативку; он даже не знал, на кого работает, никогда не видел в глаза ни самого Альбера, ни, тем более, понятия не имел о существовании Замка; просто добросовестно торговал невесть какими секретами и слухами и получал за эту рутинку твердый гонорар через безликий и анонимный «почтовый ящик». Даже если бы он сообщил нечто сверхординарное, никакой прибавкой жалованья это стукачику не грозило: по степени важности информации для той или иной организации профессионал-аналитик легко может вычислить и круг ее интересов, и виды ее деятельности. Впрочем… Впрочем, торговля секретами, малыми и не очень, стала на пространствах шестой части земли, «с названьем кратким» из трех букв и мягкого знака, одним из самых распространенных видов бизнеса, разумеется, после распродажи собственно страны… Как там у Чарли Диккенса книжонка звалась? «Торговый дом „Домби и сын“: торговля оптом, в розницу и на экспорт». Хм… Если доморощенные «Домби» отторгуются в том же темпе, что имеет место быть, «сыновья» останутся не При семейственном деле… Велика Россия, но и ее проорать можно при здешних продавцах да тамошних покупателях… Э-эх, тошно. Пора бы подумать и… Нет, не о душе. О собственной торговлишке… Уж очень зазывно Магистр те миллиарды чужие перебирал… Или и это запланированная подстава? Нет, мнительный ты стал, Сидор, ох мнительный! Просто сам Магистр боялся, смертельно, и этаким путем хотел подстегнуть его, Альбера, и пристегнуть к своей собственной колеснице, стремящейся, может статься, совсем не туда, куда правил невидимой рукой Верховный Мастер.

Нет, жизнь все-таки — дерьмо. Полное. Подлое. Паскудное. И если бы не ощущение плети… у тебя ли в руках или занесенной над твоей спиной, людишки бы давно, всем скопом или, как принято у них в стаде именовать, «всем общечеловечеством» превратились бы в похотливых, жадных, обжирающихся и рвущих друг друга на части скотов! В этом Альбер не сомневался… Значит, Замок прав?!

Да пошли они все: прав или лев… Каждый сам за себя! Точка.

Альбер думал. Если противник или противники Магистра и Замка так сильны, сейчас они роют носом землю: прошло уже двое суток со времени пропажи финансиста с ласкового кипрского побережья… И хотя от Кипра до Приморска — путь неблизкий, штудируют сейчас их оперативные аналитики все и любые сводки, слухи, домыслы всего происшедшего на территории б. Союза, где правят теперь бал б. партайгеноссе и б. диссиденты… Естественно, чтобы они могли просчитать связь обгорелого раненого в гидрокостюме, в тридцати пяти километрах от моря и Приморска, с пропажей финансиста с райских пляжей, нужны и талант, и вдохновение, и удача… А кто сказал, что удача на стороне «рыцарей Замка»?

Скорее наоборот. К тому же ежели Магистр не врал, а он определенно не врал, он просто хотел поделиться страхом — вполне естественное человеческое желание, почти всегда подсознательное… А это означает, что противник действительно обладает теми деньгами, о которых шла речь, и оперативные аналитики у него могут быть вполне из тихих шизопомешанных гениев с опытом стрельбы из всех видов стреляющего железа во всех горячих точках мира, включая ближнее предкабулье, дальнее припамирье и пробужденную Африку в самой центральной из ее частей! Просто Нквама Нкрума какая-то!

К госпиталю Альбер подъехал загодя. Четыре самых разномастных ксивы грелись в карманах пиджака на все случаи жизни, кроме, разве что, случая смерти: свидетельства о собственном захоронении у Альбера не было.