Бартон в свою очередь нешуточно обрадовался стечению обстоятельств. Почему бы не воспользоваться оказией во всех смыслах. Не просто поездка – полет. Не баловство, а по делу. Когда еще так удачно совпадет. Это будет первый в своем роде репортаж. Она не откажется. Контракт с показательными полетами, судя по происходящему невыполним по объективным обстоятельствам, а деньги авиаторше потребуется.

– Молчать всем! – снова крикнул капитан.

– Действительно, – пробормотал Бартон, – давайте продолжим наше знакомство позднее. – Одно интервью, – он подмигнул девушке, – с удовольствием. А потом у меня интересное предложение. Только побеседуем где-нибудь в менее нервной обстановке.

Отвык он путешествовать налегке и без десятка готовых моментально притащить все нужное. Разленился. В каком-то смысле даже хорошо вот так ехать. Практически отпуск вышел. После тюремной камеры совсем недурно прокатиться с ветерком и заночевать на природе. В жилые места соваться не следовало. Даже в расчете на вкусный ужин. Непременно запомнят и долго обсуждать примутся.

Он пошарил по карман и извлек портсигар и зажигалку. С удовольствием закурил, глядя на звенящий по соседству ручеек и с отвращением представляя, как пойдет умываться. Вода наверняка ледяная. Отошел в сторону и, не вынимая сигареты изо рта, оросил ближайшие кустики. Потом совершил героическое усилие и, прихватив полотенце с куском мыла, двинулся на утренние процедуры.

– С добрым утром, – приветствовал его Рыбалков, с глубокомысленным видом принюхиваясь к вареву в котелке.

– Вот какого… ты с нами едешь? – спросил Стен без особого неудовольствия. Вопрос из разряда риторических. Если и знает, из каких соображений Рудов его прицепил в качестве сопровождающего, все одно не выдаст. – Машину водить не умеешь, чинить тем более. Сварить обычную кашу тебя приходится учить, стрелять не умеешь.

Он уселся, аккуратно прислонив машинально прихваченный ППВ рядом к подножке машины.

– Проводник из тебя тоже липовый. Вон Крис всю округу знает.

Фраза вышла несколько двусмысленной. Не первый год все семейство Кублина промышляет контрабандой и возит грузы со всевозможных судов, без огласки разгружающихся в далеких от таможни местах.

Иногда Стен без особого воодушевления подумывал, какие меры придется применять к таким вот своим парням, после захвата власти и невольно вздыхал. Обид будет море. А придется брать всю эту братию за глотку в обязательном порядке.

Правда конкретно с рыжим будет проще. Он от дел удалился, поразив в самое сердце всю свою многочисленную семью удивительным поведением. Организованный им заводик стабильно и неплохо кормил. Правда, сам механик маялся. Ему не хватало в жизни чего-то авантюрного и предложение Рудова о сотрудничестве принял с огромным воодушевлением.

– Только поглощаешь наши продукты, – полушутя воскликнул Стен. – А цены нынче жуткие!

– Все подорожало за последние месяцы страшно, – серьезно подтвердил Кублин, почти наверняка приняв подколку за чистую претензию. С юмором у него было неважно. – Я когда вернулся после войны, прекрасно помню, и то легче жилось.

– Во-первых, – ничуть не смущенно заявил журналист, – господин рыжей масти…

– Но-но, – возмутился Кублин, – масть – это у лошадей. У я правильного колера. Как все мои родственники. Попрошу без слишком умных слов в мой адрес. А то ведь и по шее запросто. Мы люди из народа – общаемся по-простому.