|
Торик понимающе кивнул. – А следующее? – Под водой. Только к тому времени я уже нашел себе место у реки, повыше лугов, где растет холодилка… – он осекся и взглянул на Шарру. Глаза девушки блеснули: наконец то она услышала всю правду. – Там было затонувшее бревно, за него я держался, а дышал через тростинку. – Почему же ты не вернулся после второго Падения? – Ко мне прибился Дуралей, пришлось ждать, пока он немного подрастет и сможет делать дальние переходы. Шарра залилась смехом – уж больно бесхитростное выражение было на рожице у мальчугана. – Значит, когда мы встретились, ты пробирался на восток, к морю? – Неужели ты думаешь, что я остался бы там, где варят холодилку? – с таким отвращением проговорил Пьемур, что все покатились со смеху. – Могу поспорить, что пока мы с тобой барахтались в болотах, бывали времена, когда ты предпочел бы собирать холодилку, – подмигнув мальчику, сказала Шарра, но он в ответ только закатил глаза. – Так ты снова ходила на болота? – Торик был явно недоволен. – Я отлично знаю эти места, Торик, – твердо заявила девушка, как будто продолжая давний спор. – К тому же со мной были мои файры, а по дороге к нам присоединился Пьемур с Фарли и Дуралеем. Кстати, я должна сказать, – добавила она, обращаясь к арфистам, что ваш юный друг – прирожденный южанин. – Он – ученик мастера Робинтона, – сказал Сибел, выразительно глядя на Пьемура, и после этих его слов за главным столом установилась внезапная тишина. – Жаль, если он останется только арфистом, – после минутного молчания проговорила Шарра. – А я то подумала… – Но ведь я сейчас никакой не арфист, правда, Сибел? – пораскинув мозгами, спросил Пьемур. – Единственное что я умел, – это петь, но голоса у меня больше нет. Что мне теперь делать в Цехе арфистов? – затараторил он, переводя взгляд с Сибела на Менолли. – Знаю, знаю, вы с Менолли думали, что сделаете из меня помощника. Хорошая же от меня была помощь в Наболе – не успел оглянуться, как попал в мешок, а потом и вовсе на другой материк. Похоже, что от меня нечего ждать, кроме беды. – В твоих бедах оказался некоторый толк, – заметил Сибел. Впрочем, у меня появилась идея, как на время уберешь тебя от них. – Подмастерье повернулся к Торику. – По моему, тебе пришлась по душе мысль о сигнальных барабанах? А ты, Санетер, кажется, говорил, что основательно подзабыл сигналы? Так вот, наш Пьемур их отлично помнит. – Я останусь здесь барабанщиком? – Пьемур даже открыл рот от неожиданности. Сибел поднял руку, собираясь продолжить свою мысль, и сияющее лицо мальчугана погасло. – Не могу обещать наверняка, пока не получу согласия мастера Робинтона, но знаешь, Торик, по моему Пьемур мог бы неплохо послужить твоему холду в качестве ученика барабанщика и даже… барабанщика инструктора. Если, конечно, Санетер не станет возражать, что его будет учить низший по званию. – Сибел обратился к недоумевающему южному арфисту, спеша пояснить свой замысел. – Рокаяс, старший подмастерье Олодки, сказал мне, что Пьемур – один из самых сообразительных и способных учеников, в чьи головы ему доводилось вбивать барабанную науку. Так что, если ты не против, он поможет тебе освежить в памяти сигналы… Санетер рассмеялся и ободряюще подмигнул Пьемуру, который уже снова сиял от привалившего ему счастья. – Согласен, если он согласен возиться со старым безруким арфистом… – А что скажет Торик, правитель Южного? – Сибел сделка едва заметную паузу: он заметил, как сузились глаза великана и подумал, что, пожалуй, позволил себе слишком большую смелость. – Взять себе в холд этого бедокура? – нахмурился Торик, обводя стол тяжелым взглядом и останавливая его на Пьемуре. |
