— Я говорю чистую правду! — обиженно воскликнул я.

— А вы знаете, князь, я вам почему-то верю, — вдруг задумчиво произнес полковник.

В это время карета повернулась, остановилась.

— Приехали, — констатировал Уна, вопросительно покосившись на меня.

— Так что, князь? — повернулся ко мне Ржевский. — Продолжим наш разговор или распрощаемся здесь? Во втором случае я не смогу вам ничем помочь. Как уже говорил — прибудет имперская комиссия с высочайшими полномочиями! И они будут не столь расположены к беседам, как я.

— Продолжим, — тяжело вздохнул я — прошу подняться в мой кабинет. Вы голодны?

— Признаюсь, да, — кивнул тот, — ваш концерт, к моему удивлению, вымотал морально и физически. Странно. Такое впечатление, что из меня часть энергии просто откачали… — он вдруг на миг нахмурился. — Ваша работа, князь? Какая-то магия? Ваша Лира?

— Помилуйте, — хмыкнул я, — Лира — музыкальный инструмент. Если там и есть магия, то это магия музыки!

— Наверное, вы правы, — расслабился Ржевский, — но тем не менее после вашего концерта я зверски голоден. Надеюсь, не будет большой наглостью перекусить у вас?

— Ничуть, — заверил его и отправил Иру распорядиться по поводу ужина. А сам вместе с Уной и Ржевским, выбравшись из кареты, отправился во дворец.

«Может его грохнуть?» — вдруг мысленно поинтересовалась у меня фея по пути.

«Думаю, не стоит», — ответил я, — «за ним стоят другие люди, проблем не оберешься потом».

Это было действительно первое, что пришло мне в голову после рассказа Ржевского. Но я понимал, что смерть посланника Тайной канцелярии сразу поставит меня под подозрение, даже если не будет улик. А с государством воевать у меня, увы, пока кишка тонка. Побольше работающих пулеметов бы… и бесконечные патроны.

Ира подсуетилась очень оперативно. Не успели мы разместиться в кабинете, как появились слуги с Марфой во главе, которые поставили на стол заставленных аппетитнейшими закусками подносы. Сразу видно, моя любимая служанка руку приложила. Ну а потом мы вчетвером по молчаливой просьбе гостя снова разлили по стаканам виски (на этот раз нас поддержала и Уна) и отдали должное закускам.

На молчаливую трапезу у нас ушло не больше получаса, после чего мы продолжили разговор.

— Дальнейшие возможные перспективы, князь, — заметил Ржевский, — я вам обрисовал. Что думаете по этому поводу?

М-да, мой гость ждал ответа. Вот почему всегда так сложно? Дипломат из меня как из коровы балерина. Но, как говорится, назвался князем — влезай в интриги. Я, тяжело вздохнув, произнес:

— Прежде чем я как-то прокомментирую ваши слова, хотелось бы спросить. Правильно ли понимаю, что вы хотите что-то предложить мне?

— Почему вы так решили? — с любопытством поинтересовался Ржевский.

— Тогда бы вы не искали со мной встречи, — пожал плечами. — Как вы там говорили? Приехала бы комиссия…

— Да, вы правы, князь. Честно говоря, можно сказать, вам повезло в том, что в вашем гареме имеется эльфийка по имени Зинтариэль…

— Зина? То есть Зинтариэль? — уставился я удивленно на полковника. — Она-то тут каким боком?

— Видите ли, Александр, — улыбнулся мой собеседник, — вам же известно, что она принцесса?

— Да, она рассказывала, — нахмурился я, припоминая, — ее изгнали. Да и, насколько я понял, у нее нет никаких прав на трон. А еще я знаю, что она была агентом Второго Отделения.