Даже наоборот.

Если показать хотя бы малейший признак слабости — он будет пытать его, пока у Джеймса не закончатся последние силы.

Так что единственный способ отсюда выбраться — это сражаться.

И Джеймс умел это делать как никто другой…

В клетку он попал из-за своего отца.

Когда он отказался от дуэли с Ястребовым, то был в настоящей ярости.

Какой позор! Какой ужасный, несмываемый позор!

Джеймс и представить не мог, что однажды он откажется от дуэли. Это был поступок слабых и трусливых.

Вот только Тобиас Драго думал по-другому. Он считал, что их миссия слишком важна, чтобы рисковать жизнью последнего оставшегося сына.

И Джеймс не смог ему отказать. Этому человеку он был готов простить что угодно.

Но, подчинившись, Джеймс впал в депрессию.

Он нахамил отцу, а затем несколько часов бродил по Петербургу, не отвечая на звонки и ментальные вызовы.

Блокировать ментальную связь оказалось сложнее всего. Тобиас силён, и бороться с его натиском было невероятно сложно.

В конце концов, Джеймс не выдержал. Он перестал сопротивляться, подчинился и вернулся в фамильное поместье Драго.

И здесь его ждало наказание за неподчинение.

Отец собрал всех партнёров и вассалов Рода. А затем, когда они расселились, велел Джеймсу раздеться по пояс и войти в металлическую, защищённую магией клетку.

— За свою непокорность ты заплатишь кровью. — Голос Тобиаса прозвучал прямо у него в голове. — Я не позволю тебе умереть. Но ты будешь страдать! И ты навсегда запомнишь, что подчинение моей воле — единственный способ избежать страданий…

Джеймс не стал отвечать.

Он молча ступил в клетку, и слуги впустили в неё монстров. Три голодные смертоносные химеры.

У Джеймса не было брони и боевых артефактов, связь с драконом была обрезана, а из оружия остался только затупившийся меч.

Но его это не остановило.

Он убил монстров, не остановившись ни на мгновение.

— Ещё! — скомандовал отец.

К нему впустили новых чудовищ, опаснее предыдущих, и всё повторилось снова.

А потом снова, снова и снова.

— Ещё! Еще!! Ещё!!!

С каждым боем тело Джеймса всё больше покрывалось новыми шрамами, а мышцы наливались усталостью. Меч затупился настолько, что не смог бы разрезать даже яблоко.

Но Джеймс продолжал сражаться, даже когда едва стоял на ногах.

И он ни разу не попросил отца о пощаде.

Собравшиеся вокруг гости смотрели на него со смесью ужаса и восторга.

Никто из них не ожидал, что он сможет продержаться так долго.

Лишь когда Джеймс расправился с пятнадцатой группой монстров, отец жестом велел ему остановиться.

— Ты совершил ошибку, сын. Ты поддался эмоциям и поставил под угрозу цели нашего Рода. — Голос Тобиаса гремел в голове Джеймса. — А ещё ты сопротивлялся моему приказу. Это тяжкие преступления. Ты это понимаешь?

— Да, отец.

— Это больше не повторится?

— Нет, отец.

Тобиас хищно оскалился.

Всё было так, как он хотел. Джеймс снова ощутил его власть.

Больше мальчишка не будет брыкаться.

Теперь можно было перейти к главному.

Он жестом велел гостям веселиться, а сам подошёл к сыну и положил руки ему на плечи.

— До свадьбы осталось четыре дня. И я хочу, чтобы всё прошло как нужно. Ни единого срыва. Сделай это — и Род Драго наконец-то добьётся своей цели. Тогда у нас появится сила, способная стирать с лица Земли целые империи. Это понятно⁈

Джеймс посмотрел на главу Рода красными от напряжения глазами.

— Да, отец. Я тебя понял. Всё пройдёт так, как мы договаривались. И никаких сюрпризов.