— Я его сюда не звала.

— А его не надо звать. Покажи руку, задери рукав! Ага, кровит. Вот видишь, девочка, он всегда с тобой.

Черный охотник тоненько заскулил и на подгибающихся ножках пошел к человеку.

— Это пастух, — деревянным языком сказала Анка. Она немедленно представила, как друид убьет пса на ее глазах. Черный пастух не был обыкновенным псом, во многом принадлежал к миру духов, и прикончить его обычными методами было непросто. Но друид использовал как раз-таки самые непривычные методы.

— Он несколько раз спасал нас, — добавила Анка, следя за своей второй, вытянутой тенью, которая кралась вокруг ее ног вслед за первой.

Друид не убил Ку Ши, он даже не прикоснулся к нему, только подержал ладонь в нескольких сантиметрах от загривка. Черный пастух, очень похожий на маленького ротвейлера, опустил голову на лапы и всхлипнул. Анке на долю секунды показалось, что пока друид держал ладонь, в лице его что-то дернулось.

Он как будто выпил что-то неприятное.

— Занятная собачка, — повторил старец, разглядывая Анку со странным выражением. — Но ты даешь ему слишком много крови, он привыкнет и начнет зависеть от тебя. Что ты скажешь, если появится существо, которое тебе противно, но ты его будешь не в силах покинуть? Отвечай быстро!

Анка вздрогнула.

— Я... я, наверное, возненавидела бы такое... такого человека.

— Вот именно, — друид был явно доволен ее ответом. — Ненависть к руке дающего — основа. Ненависть — всегда основа, ты согласна?

Младшая задумалась. Ее первый страх перед обитателем Священной рощи притупился, на смену ему пришла боязнь ответить как-то не так. Она чувствовала себя невероятно тупой. Его ученость предупреждал, что друиды не играют в экзаменаторов, их не интересует эрудиция, поскольку гость не в состоянии сообщить мудрецам ничего нового.

Но им нужен материал для развития. Так туманно выразился магистр и член Капитула.

— Ненависть — сильнее любви, — сказала Младшая. — Но если ей поддаться, она убивает человека.

Анка попыталась заглянуть в глаза старику и убедилась, что это невозможно. Он словно смотрел одновременно в разные стороны и сквозь нее. Причем, когда друиду хотелось встретиться с ней взглядом, то у него это прекрасно получалось, а Анку словно макали при этом в ледяную прорубь. В чертах волшебника не было ничего отталкивающего или коварного. Анка вообще не могла запомнить ни одной его черты. В какой-то момент она сделала потрясающее открытие — друид разговаривал по-русски! Впопыхах она и не сообразила, как же ей удается отвечать, но позже стало ясно, что с русским языком она погорячилась.

Колдун вообще не разговаривал ртом.

— И уздечка у тебя занятная, — с тем же безразличным любопытством произнес друид.

— Мне подарили ее гномики, — Анка потрогала уздечку, закрепленную вокруг пояса. Она про нее успела забыть.

— Вот как? — Друид приподнял бровь. — Впервые слышу, что клури каун кому-то делают подарки.

— Не совсем подарок, — краснея, поправилась Младшая. — Так получилось, что я помогла им поймать водяного коня. Он был очень злой, и...

— Поразительное противоречие, — вдруг перебил ее друид, с такой интонацией, словно обращался к большой аудитории, а Младшая представляла собой не более чем любопытный экспонат для научного диспута. — Вероятно, это наследие этноса, к которому ты принадлежишь. Ты испытываешь стыд оттого, что приняла деятельное участие в убийстве врага. Разве надо стыдиться, когда убиваешь врага?

Младшая растерялась.

— Водный жеребец, м-да... — задумчиво покивал в пространство жрец. — Их много развелось в нижнем течении Клайда. Тебе известно, что он сожрал бы тебя?

— Да.