— Насколько длинен ваш короткий список? — с болезненным интересом поинтересовалась она.

— Слишком длинен. Но могу назвать вам самую верхушку, если хотите. — Он принялся загибать пальцы. — Цетагандийцы, как всегда. Они могли рассчитывать, что после смерти Эзара здесь воцарится политический хаос. И они не слишком горды, чтобы не попытаться его самим устроить. Покушение — дешевый способ вмешательства по сравнению с флотом вторжения. Комаррцы, в качестве старой мести или нового восстания. Кое-кто из них до сих пор зовет адмирала Комаррским Мясником…

Корделия, знавшая всю историю, что стояла за этой мерзкой кличкой, поморщилась.

— Антифоровская коалиция, поскольку милорд регент чересчур консервативен на их вкус. Крайне правые «ястребы», которые опасаются, что для них он слишком прогрессивен. Кто-то из остатков прежней военной партии принца Зерга и Форратьера. Бывшие оперативники ныне разогнанного Министерства политвоспитания, хотя я сомневаюсь, чтобы кто-то из них промазал. Их ведь обычно обучали в департаменте Негри. Какой-нибудь разозленный фор, посчитавший, что его обошли при недавней смене власти. Любой сумасшедший, имеющий доступ к оружию плюс желание на мгновение прославиться в качестве охотника на крупную дичь. Мне продолжать?

— Пожалуйста, не надо. Вернемся к сегодняшнему дню. Если мотив оставляет нам слишком широкое поле подозреваемых, как насчет способа и возможности?

— Мы уже кое-что сделали, хотя большая часть результатов — отрицательные. Как я заметил, покушение очень чистое. Кто бы его ни устроил, у него был доступ к определенного рода сведениям. Под этим углом мы и начнем поиски в первую очередь.

Корделия решила, что больше прочего ее тревожит анонимность этого покушения. Когда убийцей может быть кто угодно, то желание подозревать всех делается непреодолимым. Похоже, паранойя на Барраяре — заразная болезнь; здешний народ передает ее друг другу. Что ж, объединенные силы Негри и Илиана должны вскоре вытащить на свет конкретные факты. Корделия загнала все свои страхи поглубже, в крошечную каморку под сердцем, и там и заперла. Рядом со своим ребенком.

Этой ночью Форкосиган крепко обнял ее, прижал к своему коренастому телу, прикрыл собой, но не делал никаких сексуальных поползновений. Он просто держал ее. Много часов подряд он не засыпал, несмотря на болеутоляющие, от которых его взгляд остекленел. И она не засыпала, пока не спал он. Наконец ее убаюкало его похрапывание. Ничего не надо было говорить. «Они промахнулись. Мы идем дальше».

«До следующей попытки».

Глава 5

День Рождения императора был традиционным барраярским праздником, отмечаемым празднествами, танцами, вином, парадами ветеранов и невообразимым количеством совершенно неконтролируемых фейерверков. Прекрасный день, подумала Корделия, для внезапного нападения на столицу: артподготовка сделает свое дело, прежде чем ее вообще заметят в общем грохоте. Который начался с рассветом.

Дежурные охранники, от природы склонные подпрыгивать при всяком неожиданном шуме, все издергались и измучились. Исключением оказалось двое охранников помоложе, которые попытались устроить себе праздник, запустив пару петард внутри ограды особняка. Их отвел в сторону начальник охраны, и уже значительно позже Корделия видела, как они тихонько плелись обратно, бледные и дрожащие. Днем эти двое таскали мешки с мусором под начальством иронически усмехающейся горничной, зато посудомойка и поваренок умчались по домам, счастливые, что им неожиданно дали выходной. В День Рождения все приходило в движение. И энтузиазм барраярцев, похоже, не умерялся тем фактом, что из-за смерти Эзара и воцарения Грегора его праздновали второй раз в этом году.

Корделия отклонила приглашение посетить главный военный парад — на который ушло все утро Эйрела — чтобы сохранить силы до вечера, когда, как ей объяснили, и было должно состояться самое главное в этом году празднество: дворцовый прием и ужин в честь рождения императора.