— А за услугу? — елейным голоском подтолкнула к правильному решению.

— Какую? — тем же тоном передразнил дух.

— Ну, душу вы забрать не можете, убить тоже, поэтому любую в рамках закона. Бывший маг ничего непорядочного не потребует.

— Маги, они разные, — вздохнул собеседник. — Хорошо, согласен. Хоть какой-то от меня толк. Взамен станешь разговаривать со мной.

— Всего-то? — удивилась я.

Тоже мне, цена! Мог потребовать ограбить библиотеку, спрыгнуть с башни — да мало ли! Фантазия безгранична, а долгая загробная жизнь её только распаляет.

Дух погрустнел ещё больше и пробормотал:

— Ты понятия не имеешь, что такое одиночество. Когда ты наедине с собой, своими воспоминаниями, а рядом продолжает течь жизнь, но никто тебя даже не окликнет. Попробуешь заговорить сам — в страхе убегут или не услышат. Мир, он для живых.

Я не знала, что ответить. Действительно, мне не знакомы эти чувства. Даже когда на душе плохо, можно пойти в трактир и излить душу случайному собеседнику за кружкой пива или стаканом вина. А духу некуда податься, он привязан к Башне.

На пару минут воцарилось молчание.

Я не смотрела на духа, но чувствовала, он не ушёл.

— Простите, если это бестактно, но вас…здесь?..

— Нет, рядом, — неожиданно спокойно ответил дух. — Возвращался из леса, пустой, попался ырке… Тут просто вещи мои, поэтому не уйти. А в подвале я опыты проводил.

Ырка — это один из многочисленных видов нежити, но в отличие от неё никогда не умирал, потому что и не рождался. Зимой он спит, а с первыми тёплыми днями набирает силу. Апогея она достигает на День летнего солнцестояния. Тогда убить ырку может только некромант или опытный боевой маг.

Злобная нежить со светящимися глазами бродит по полям и выпивает жизнь у всех, кого поймает.

К счастью, последний случай нападения ырки на севере зафиксирован тринадцать лет назад, у самых гор. Некроманты постарались, истребили.

Запоздало вспомнив, что не представилась, исправила оплошность.

Дух назвался Эрно Триглавом, боевым магом в бытность телесного существования. Скончался он шестнадцать лет назад, став крайней жертвой местного ырки. По словам Эрно, нежить убили на следующий же день.

— Только мне не повезло, — грустно улыбнулся он. — Зато похоронили с почестями.

— Но раз у вас есть могила, что вас удерживает? И почему ваш дух здесь?

Эрно покачал головой и посоветовал вспомнить курс некромантии. Дух намекал на то, что душа оставалась внутри ырки, теряя связи с телом. После смерти нежити непереваренные сгустки разумной тонкой материи вырывались на свободу и превращались в скитающихся духов. Могилу они найти не могли: не чувствовали, которая своя, поэтому оседали там, где некогда жили и работали.

Я обещала Эрно отыскать место погребения и сводить туда духа. Тот выразил опасение, что Башня не отпустит, но я его развеяла. 'Якорь' — записная книжка, возьму её с собой, и Эрно спокойно попадёт на кладбище, увидит могилу — какой-никакой дом.

Увлёкшись беседой, забыла её законспектировать. Когда вспомнила, дух уже исчез, просто растворился в воздухе.

Движение воздуха — потусторонний шёпот — защекотал ухо, обдав холодком: 'Зови!'.

Вот и я стала медиумом. Никогда не думала, будто вместо черчения скучных схем, исправления поломанных артефактов и поисков искажений пространственного фона, буду разговаривать с духом. Даже не так — вести задушевные беседы.

Призраки — существа молчаливые, обиженные, нервные. Те, на которых тренировалась, максимум плакали и шипели. Я их понимаю: студенты замучили, не до разговоров.