– Боюсь, это не самое приятное известие, Дина Александровна, – пробормотал старик. – Принято решение воздержаться от публикации вашего нового романа. Мы нижайше просим у вас прощения за введение вас в заблуждение посредством необдуманного предварительного согласия.

Я не буду расписывать, как во мне все замерзло. Это было больше чем неприятное известие.

– Почему? – прошептала я. – Вы с восторгом отзывались о моих первых вещах… Вы одобрили мою последнюю вещь…

– Извините, Дина Александровна, я и дальше продолжаю одобрять вашу последнюю вещь. Равно как и все предыдущие. Но вы должны нас понять – мы не благотворительная организация, раздающая подарки. Ваши творения могу одобрить я, их может одобрить наш гендиректор, его секретарша и еще человек пятьсот-шестьсот в нашем полуторамиллионном городе. Кстати, именно столько экземпляров вашего последнего романа мы и продали. Из десятитысячного тиража, понимаете?

Я машинально кивнула. Понимаю. Как не понять.

– Угощайтесь. – Дядюшка Сэм подтолкнул ко мне вазочку с барбарисками и вновь уткнул в стол добрые глаза.

С трудом представляя, что делаю, я развернула обертку и бросила конфету в рот.

– Дина Александровна, душечка, мы с вами живем в тяжелое время, – вкрадчиво сообщил редактор. – Время требует от нас новых решений. Высокохудожественная, интеллектуальная проза с хитроумной фабулой, требующая от читателей наличия эрудиции и напряжения ума, нынче не в чести. Во всяком случае, не в Сибири. Давайте же будем адекватны и параллельны нашему миру, любезная Дина Александровна. А параллельность в данном случае означает полный отказ от претензий на высокий эстетизм и прочую тургеневщину. Побольше мускульной тяги и поменьше интеллектуальной, знаете ли. Понимаете? И как можно больше пальбы. Как гласит конъюнктура рынка, дражайшая Дина Александровна, сегодня в ходу именно таковое. Ситуации динамичные, захватывающие, допустимы даже те, которых не бывает, но которые теоретически возможны при определенных условиях, то бишь эвентуальны. И при этом, заметьте, ни грамма фантастики. Вы догадываетесь, какой я смысл вкладываю в слово «фантастика»?

– Просто Сцилла и Харибда какая-то, – горько усмехнулась я. – Впрочем, если не ошибаюсь, я знакома с парочкой авторов, работающих в означенных рамках. Искренне считала, что им не хватает словарного запаса. Вы предлагаете заняться эпигонством?

Дядюшка Сэм пожал плечами:

– Вас никто не насилует. Пишите в стол.

– Тема?.. – внезапно, сама себя не понимая, прохрипела я.

Глазки визави потеплели до полного неприличия.

– О, я вижу, вы на верном пути, сообразительная наша Дина Александровна… Все правильно, гибче надо быть, гибче… Поверьте, мне самому претит… Итак, учитывая вашу склонность к описанию красот родной природы, могу порекомендовать следующий вариант: сибирская, прости господи, экзотика. Тайга, горный кряж, туманный распадок. Два десятка вооруженных парней – они, конечно, плохие. Один без оружия, но с уймой достоинств – он, естественно, хороший. Беззащитная женщина. Уединенные секты, заброшенные погосты, шаманские обряды, происки всевозможных спецслужб… Список внушительный. Осилите? Оч-чень ходкая тематика, должен вам доложить.

– Я подумаю, – хрипнула я, давясь барбариской.