Может быть, Селиму стоило отправиться в Арракис, чтобы поискать работу у инопланетных торговцев, сгружая с их кораблей привезенный товар. Можно было тайком улететь на одном из таких кораблей, которые совершали межпланетные рейсы, тратя многие годы на каждый перелет. Но эти корабли редко залетали на Арракис, который находился в стороне от оживленных межпланетных трасс. Кроме того, если он присоединится к чужакам, то ему придется отказаться от своего «я». Лучше, конечно, остаться в пустыне, если удастся выжить…

Он положил в карман острый камень – один из тех, какими швыряли в него сверху. Когда он отошел на порядочное расстояние от утесов, которые выглядели теперь совсем маленькими, Селим подобрал еще один зазубренный осколок скалы. Это был вполне пригодный метательный снаряд. Со временем ему придется подумать о пропитании. Если убить ящерицу и высосать ее влажную плоть, удастся еще хотя бы ненадолго продлить свою жизнь.

Идя по бескрайнему океану песка, Селим внимательно смотрел на вытянутый полуостров скал, удаленный от пещер дзенсунни. Там он будет достаточно далеко от своего племени, но сможет смеяться им в лицо – пусть видят, что ему удалось уцелеть в изгнании. Им можно будет показывать нос и отпускать в их адрес язвительные шутки, которые, к сожалению, не долетят до ушей наиба Дхартха.

Селим с такой яростью втыкал в мягкий песок дюн свой импровизированный металлический посох, словно поражал каждым ударом невидимого воображаемого врага. Концом палки мальчик нарисовал на песке устрашающий символ буддислама и изобразил рядом стрелку, направленную к скальному поселению. Селим получил истинное удовольствие от своей непокорности, хотя и понимал, что ветер скоро сотрет с поверхности песка это оскорбительное изображение. Легким шагом он взобрался на дюну, а потом скатился в котловину.

Селим запел традиционную песню, горделиво выпрямился и ускорил шаг. Отдаленная гряда скал ослепительно сверкала в лучах жаркого послеполуденного солнца, и Селим уговаривал себя, что этот блеск выглядит приветливо и гостеприимно. Смелость его возрастала по мере того, как он удалялся от своих мучителей.

Но когда до спасительных скал оставалось еще около километра, Селим почувствовал, что рыхлый песок под его ногами начал ритмично вздрагивать. Он поднял глаза, внезапно осознав опасность, и увидел, как по поверхности песка расходится рябь от движения подземного зверя, несшегося под огромными дюнами.

Селим побежал. Он поднимался на гребни дюн и соскальзывал с них, отчаянно стараясь не упасть и не потерять равновесия. Он побежал по гребню дюны, прекрасно понимая, что она не сможет послужить препятствием для приближающегося песчаного червя. Скалы оставались пока вне пределов досягаемости, между тем чудовище стремительно приближалось.

Усилием воли Селим заставил себя остановиться, хотя охваченное страхом сердце понуждало его продолжать бег. Черви преследуют любой вибрирующий предмет, а он пытался убежать, как трусливый сопливый младенец, вместо того чтобы застыть на месте, как это делают хитрые пустынные зайцы. Теперь чудовище, конечно же, преследует именно Селима. Сколько людей до него в таком положении, стоя на дрожавших коленях, возносили прощальную молитву, прежде чем быть сожранными исполинским червем? Ни один человек не выжил после встречи с пустынным чудовищем.

Но что, если обмануть зверя, отвлечь его?

Усилием воли Селим напряг ноги, чтобы не двинуть ими, достал один из захваченных с собой камней и швырнул его как можно дальше от себя. Камень исчез среди дюн и с глухим стуком упал на песок, траектория движения червя немного изменилась, зверь отправился в сторону стука.

Мальчик бросил еще один камень, потом еще один, и получившаяся барабанная дробь заставила червя еще больше изменить свой маршрут. Селим выбросил все свои камни. Червь, который лишь немного сбился с пути, вынырнул на поверхность среди дюн очень близко от Селима.