— Откуда тогда у тебя долг перед Фомой образовался, раз деньгами его брезгуешь, — не удержался я от язвительного замечания. — Впрочем, дело твоё…

Я оставил купюры на столе и сходил в свою комнату. Вытащил из тайника за кроватью потрёпанный портфель и вынес его в горницу. Днём мы с Демьяном не общались — он с самого утра пропадал где-то. Я тоже, признаться, валял дурака — сначала отсыпался, потом съездил в институт по делам, пообщался с Полиньяком и Трофимовым. Архив Василевского и прочие мои трофеи пылились всё это время под топчаном, и с Велесовым я их ещё не успел обсудить. Даже письмо, адресованное ему, до сих пор не отдал.

— Кстати, у меня для тебя кое-что есть. Может, не совсем вовремя…

Я положил портфель на стол, раскрыл его. Деньги, снова сложив в свернутую вдвое пачку, пристроил в один из внутренних кармашков. Начал рыться в поисках письма, но оно, как назло, где-то затерялось среди других бумаг.

Демьян наблюдал за моими манипуляциями молча, только сопел. Обиделся всё-таки?

Чтобы отыскать конверт с письмом, мне пришлось вывалить часть содержимого портфеля на стол.

— А, вот оно. Это от Аскольда. Тебе адресовано. Уж не обессудь, я его смотрел мельком. Оно было не запечатано.

Я поднял взгляд, протягивая конверт Демьяну. И замер, почуяв неладное.

Велесов смотрел куда-то вниз, на стол, и лицо его будто закаменело, а аура эдры напряженно заворочалась, запульсировала, свиваясь в тугие спирали. Я тоже бросил взгляд на стол и увидел, что среди прочего вытряхнул и стилет, отобранный у убийцы князя. Он лежал поверх чёрной записной книжки, поблёскивая серебряным гербом в виде волчьей морды.

Прежде, чем я успел что-то спросить, Демьян вдруг страшно оскалился и прыгнул на меня прямо через стол.

Глава 20

Хотя я и успел среагировать, это мне не особо помогло — деваться мне было попросту некуда. Велесов широко расставил лапищи в прыжке, и избежать его хватки было нереально. Единственное, что я успел, когда он сшиб меня с ног — это сгруппироваться, подтянув колени к животу, и не дать упырю прижать меня к полу всем весом.

Силища в нём была нечеловеческая. Впрочем, я и сам не совсем человек, и только поэтому умудрялся сопротивляться. Любого другого он бы, наверное, придушил одним движением, сминая до хруста костей. Когти у него на пальцах за мгновения вымахали, что у того медведя — сантиметров по десять, из пасти торчали острые клыки, глаза, кажется, светились изнутри жёлтым янтарным светом.

Я и сам рычал в ответ, как зверь, позволив Дару на время взять контроль над телом — иначе было не выжить. Всё тело задеревенело от страшного, запредельного напряжения, рвущего сухожилия и заставляющего мышцы чуть ли не лопаться изнутри.

Но даже с учётом того, что я скопировал Дар у Велесова, силы у нас были неравны — мы попросту были в разных весовых категориях. И с точки зрения одарённости тоже — Аспект у нас сейчас был одинаковый, но сама аура у Демьяна была гораздо плотнее и насыщеннее — всё равно что плотная вязкая масса против лёгкой дымки.

Сколько же эдры он поглотил за свою жизнь? И из кого?

— Перестаньте! Перестаньте-е-е-е! — ввинтился в мозг звонкий, мощный голос, переходящий в странные вибрации, от которых заныли кости черепа, а всё тело будто парализовало. Я не мог управлять руками и ногами, чувствовал лишь, как кожу будто пронизывают сотни мелких иголок.

Демьяна тоже проняло — он выгнулся дугой, обхватывая руками голову и заорал в потолок.

Я не сразу разглядел за его спиной, чуть сбоку, тонкий силуэт Рады. Девушка была в светлой вышитой ночнушке — длинной, до колен. Стояла, выпрямившись и протягивая к нам руки в странной, напряжённой позе.