На все эти размышления, от которых я никак не могла отвлечься, накладывалось острое чувство вины перед Кэролайн. Сейчас мне следовало полностью сосредоточиться на судьбе моей лучшей подруги, а все посторонние мысли выбросить вон. Быть может, ее изнасиловали и убили — или бросили умирать, а я, вместо того чтобы спешить, мчаться к ней на помощь, рассуждаю о достоинствах и недостатках постороннего мужчины, которого я, скорее всего, больше не увижу, после того как наши дорожки разойдутся.

Бобби живет в Нью-Йорке.

Я живу в Лос-Анджелесе.

Нет, при таком раскладе ничего серьезного у нас не выйдет. Да и в самом деле, о каком романе тут можно говорить? Разве что в письмах или, точнее, в эсэмэсках и редких телефонных звонках через всю страну (я имею в виду не расстояние, а разницу часовых поясов). Вряд ли такой роман будет слишком продолжительным — вполне поместится в школьной тетрадке, из которой выдрали половину листов, к тому же ничего, кроме разочарования, он мне не принесет.

Кроме того, мне казалось весьма сомнительным, чтобы ради меня Бобби сумел пренебречь толпами прекраснейших женщин, готовых упасть к его ногам. А в том, что таких женщин не просто много, а очень много, я не сомневалась: ведь, помимо всего прочего, Бобби был невероятно богат.

Меня-то чужие деньги интересуют мало. Я считаю — в человеке важен в первую очередь характер, индивидуальность, а состояние его банковского счета вопрос хотя и не последний, но далеко не главный.

— Завтрак заряжает человека энергией на весь день, — рассудительно сказал Бобби и, взяв меня под руку, повел в гостиничный ресторан. — Поэтому завтрак важнее обеда и ужина, вместе взятых.

— Ты говоришь совсем как моя мама, — пробормотала я.

Он бросил на меня насмешливый взгляд.

— Я прощаю тебе эти слова только потому, что сейчас ты находишься под воздействием стрессовой ситуации, — сказал он. — Но в следующий раз…

Я не успела спросить, какой такой следующий раз он имеет в виду — к нам подошла метрдотельша и отвела в свободный полукабинет, попутно наградив Бобби сияющей улыбкой. Пару секунд спустя официантка принесла меню — и снова эта особая улыбка, адресованная моему спутнику.

Вот, значит, каково это — быть с таким мужчиной, как Бобби, подумала я. Женщины будут бросаться на него всегда и везде. И зачем только я снова и снова западаю на красавцев? Мало мне Марио с его подлым планом «три в одном»?

Сэм, писатель из Нью-Йорка, подходил мне гораздо больше. И Джош тоже — я имею в виду, разумеется, того, прежнего Джоша, который умел смеяться сам и смешил меня. Нынешний унылый домовладелец и похититель собак, набравший лишних десять фунтов весу и пытающийся убедить меня в том, что мы оба сделали ошибку, когда расстались, меня нисколько не интересовал.

Ох уж эти мужчины!.. Без них жизнь была бы намного проще.

И скучнее.

— Я закажу тебе то же, что и себе, о’кей? — сказал Бобби.

— С какой это стати? — немедленно возмутилась я.

— С той самой, что ты разглядываешь меню с таким видом, словно оно написано на китайском языке.

— Извини, просто сегодня мне трудно сосредоточиться.

— Я понимаю. — Он сочувственно посмотрел на меня. — Тебе, наверное, нелегко приходится.

— Мы с Кэролайн дружим уже много лет, — сказала я, чувствуя, как к глазам подступают непрошеные слезы. — Она для меня как сестра.

— Главное, не отчаиваться, — посоветовал Бобби, придвигаясь ко мне и обнимая меня за плечи. — Полиция нашла ее телефон. Это обнадеживает.

— Да?

— Да, Денвер, да.