Молодой человек оживленно потер руки.

— Когда это случится — то есть когда он вернется домой, — я устрою в его честь вечеринку. — Он добродушно взглянул на нее. — Разумеется, вы тоже приглашены, мисс Келлауэй.

— Благодарю вас, мистер Декстер. — Устроить вечеринку в честь Джо и пригласить ее. Как это мило с его стороны! Да если бы не она, он никогда бы не узнал о существовании Джо. И как же ее угораздило влюбиться в такого несносного человека?!

— Чуть не забыл, — продолжал между тем Клайв. — Я должен написать вашим родителям и пригласить их на ужин в самое ближайшее время. Или, скажем, на обед в воскресенье. Все-таки Омскирк находится достаточно далеко, чтобы возвращаться туда в темноте. Особенно если учитывать то, что дни становятся все короче и короче. Вы не заметили?

Кейт кивнула. У противоположной стены кафе, за барной стойкой загорелось несколько газовых ламп, и их ровные язычки отразились в зеркале на стене. Они создавали уют и напоминали о зиме и Рождестве, до которых оставалось совсем недолго. Скоро нужно будет покупать подарки. Обычно Кейт занималась этим с удовольствием, но только не в этом году. Собственно говоря, ей нравились все времена года: зима, на смену которой приходила весна; весна, возвещающая о наступлении восхитительного лета; лето, переходящее в осень; и, наконец, вновь зима, с морозным и чистым воздухом. Кейт обожала снег, новогоднюю елку, украшения и каракулевую шубку и шляпку, доставшиеся ей от матери, в которых она чувствовала себя заморской принцессой.

Но теперь прежние радости потеряли для Кейт всякую привлекательность, и все потому, что она влюбилась в этого отвратительного субъекта, сидящего напротив.

— Раз уж я приглашаю ваших родителей на обед, то, быть может, и вы захотите присоединиться к нам, мисс Келлауэй? — осведомился он. — Если мне не изменяет память, когда я имел честь ужинать в вашем доме, мое присутствие не доставило вам удовольствия. — Он улыбнулся ей всепрощающей улыбкой. — Но я не держу на вас зла. Если у вас возникнет такое желание, считайте себя приглашенной.

— Благодарю вас, мистер Декстер, но в воскресенье я обыкновенно навещаю своих друзей в… в другом месте. Однако я признательна вам за приглашение и ценю вашу любезность.

Иногда она готова была убить себя за несдержанность. Кто, спрашивается, тянул ее за язык?

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Когда после встречи с Кейт Марта вернулась на фабрику, то обнаружила, что Мистер и Жакетта добродушно переругиваются. Повысив голос, Жакетта что-то втолковывала мужу на языке, который Марта не понимала, тогда как Мистер неторопливо отвечал ей по-английски.

— Не нервничай, — проговорил он в тот момент, когда Марта вошла в цех. Жакетта что-то неразборчиво пробормотала, сопроводив свои слова пожатием плеч, и Марта заключила, что та произнесла нечто вроде «ты еще пожалеешь об этом!». Сама она часто прибегала к таким выражениям, особенно в разговоре с Франком.

Парочка славно отдохнула на острове Мэн. Жакетта похвасталась Марте, что Мистер прикупил себе тросточку с набалдашником в форме орла, а ей подарил цветастый зонтик от солнца.

— Каждое утро мы гуляли по морскому берегу, — сказала она. — Мистер с тросточкой, а я — в своей лучшей шляпке и с новым зонтиком. Мы выглядели просто шикарно.

— Еще бы, — согласилась Марта. Она представила себе, как столь непохожие друг на друга мужчина и женщина идут под руку, а вслед им летят любопытные взгляды. Она вдруг вспомнила, что Карло порывался съездить на остров Мэн в гости к одному из своих двоюродных братьев, Фредди, который открыл там кафе.