— Ну, что, приступим? — продолжил Доктор после небольшой паузы.

— В принципе, я готов.

— Итак, какие моменты Вашей Жизни вызывают у Вас наисильнейшее Отрицание Содеянного?

— Честно говоря, сравнивая свою жизнь с жизнью других людей, я прихожу к заключению о мелочности своего Бытия! Я не совершал преступлений, о которых писали газеты… Совершал пакости и гадости, о которых вспоминаю с отвращением к самому себе!

И я сбивчиво и нервно, стал рассказывать о неприятных, в Духовном отношении Моментах своей Жизни, хотя чувствовал, что он и так все знает.

— Я Вам наскучил? — окончив, спросил я. Все выглядит так пошло.

— Нет! Всё очень интересно! Я Вам сочувствую, потому что Вы не прожили свою Жизнь до Логического Конца! Но продолжим. Чем бы Вы еще хотели поделиться?

— Что еще? Я виновен в смерти человека, дизелиста моей партии. Во время перехода через перевал мы, тринадцать человек геологов и рабочих пошли в город на ноябрьские праздники. Попали в непогоду. Он погиб от кровоизлияния в мозг. За три часа до его смерти, перед перевалом мы держали Совет — возвращаться в лагерь или нет. И я, старший в группе, голосовал за продолжение пути, хотя было ясно, что этот вояж через горное плато — большой риск для всех. Но очень хотелось попасть на праздники к молодой жене и сыну. И дизелист, спешивший на свадьбу дочери, умер на перевале. И мы его оставили в снегу… Что же еще? Я все забыл…

— Вы многое постигли, многое довели до Ума. Но, извините за банальную аллегорию, Вы коснулись Истины, как ветерок касается дерева! Листики зашелестели чуть — чуть… Я Вас не осуждаю за короткую память. Каждый человек, каждое существо — это фрагмент, извините за сравнение, Мироздания… Из Матриц, полученных в момент смерти, мы строим ту часть Вселенной, которая доступна созерцанию всех при уже известных Вам обстоятельствах…

Внезапно Доктор замолчал, как бы решая сложную задачу, а через секунду скороговоркой произнёс:

— С Вами все ясно. До свидания. Идите!

Я удивился, но повиновался.

* * *

Как только я закрыл за собой дверь, невообразимая усталость накатилась на меня. Я опустился на подвернувшийся стул и забылся крепким сном.

То был адский сон. В единое мгновение я был растерзан невыносимой, болью. Вся моя плоть — клочок за клочком и кровь — капелька за капелькой вырывались из меня и выбрасывались во Вселенную.

Разлетаясь по безграничным ее просторам, они наполняли ее бесконечным страданием, центром которого был Я.

Вокруг меня простиралось Одушевленное пространство. Когда я задумывался о Любви к Женщине, тысячи Прекраснейших из них объединялись в живительный Поток, устремлявшийся к моей Душе и рождавший сладостные ощущения бесконечного Счастья…

Когда я задумывался о Друзьях, они входили в мое Сердце и согревали его своим Теплом.

Когда я задумывался о Родных, все мои поседевшие Предки смыкались вокруг меня… Я был рад встрече с ними. Я целовал им руки, обнимал, что — то говорил. Они смеялись, как дети…

Мысли о природе, мириадами ландшафтов превращались в сказочную планету…

Это был чудесный Сон, в котором я мог растворяться во Вселенной, и оставаться самим собой. В завораживающих ум и сердце уголках Мироздания, я встретился и переговорил со всеми своими женщинами и друзьями, знакомыми и родственниками, живыми и уже погруженными в вечность. Все общались со мной, как с собой, и мы плакали сладчайшими слезами, и смеялись, и думали, чем же еще, ну чем же еще нам порадовать друг друга… Я подолгу беседовал с Житником.