Он услышал глухой шум — что-то тяжелое рухнуло вниз и шумно скатилось по ступенькам, туда, где вырисовывались смутные силуэты мусорных баков. Джонни непроизвольно сжал кулаки и испуганно замер, прислушиваясь в темноте к чьему-то тяжелому и хриплому дыханию. Ему почему-то казалось, что это был пьяный или обкурившийся до полного обалдения придурок. Еще мальчишкой он как-то вот так же налетел на одного — тот нагнулся в поисках пустой бутылки, а Джонни и не заметил. Ох и бежал же он тогда! Как будто сам дьявол хватал его за пятки! А этот идиот махал кулаками и проклинал его на чем свет стоит.

— Сукин ты сын! — прохрипел неизвестный.

Джонни по-прежнему не мог различить его лица. Он слышал только его тяжелое, с присвистом дыхание, да в темноте, в слабом свете от окон, падавшем на ступеньки лестницы, смутно обрисовывался чей-то силуэт.

— Куда же он подевался, черт возьми? — пробормотал мужчина.

— Кто? — Джонни с удивлением услышал собственный голос.

— Сукин ты сын, — с досадой повторил мужчина. Отпихнув Джонни, он грузно опустился на четвереньки и принялся ползать в темноте возле мусорных баков.

Какое-то время Джонни тупо наблюдал за ним, и вдруг словно молния сверкнула у него в голове — что же он стоит?! Теряет драгоценное время из-за какого-то придурка! Он уже занес; было ногу, собираясь бежать дальше, как вдруг почувствовал за спиной какое-то движение, и тут же чьи-то железные пальцы сомкнулись у него на запястье.

— Секундочку, сынок, — прохрипел мужчина. — Если тебя угораздило расколотить этот проклятый шприц, то ты мне за это заплатишь!

Он с силой дернул Джонни за руку, и тот с размаху грохнулся на колени, стукнувшись ими о ступеньку.

— Ну-ка, давай пошарь вокруг, парень! — скомандовал мужчина. — Клянусь, мы с места не двинемся, пока не увидим, что ты натворил.

— Послушай, Мак...

— И не смей называть меня Мак, ты, поганец! Попридержи язык и не вздумай раскрыть рот, пока я не разыщу этот проклятый шприц! Думаешь, они на деревьях растут, что ли? Этот мне пришлось слямзить у доктора из чемоданчика!

Джонни с трудом встал на ноги и как сомнамбула двинулся снова к лестнице, но мужчина одним толчком отшвырнул его к стене. Он был чудовищно силен: ручищи словно ветви дуба, и голова как пушечное ядро. Глаза незнакомца сверкали в темноте, и Джонни вдруг показалось, что перед ним опасный хищник.

— Сказал, стой, где стоишь! — угрожающе прошипел он.

Он втащил Джонни обратно в темную аллею, так что тому, чтобы добежать до лестницы, пришлось бы сбить его с ног. Вдруг на земле что-то слабо блеснуло, мужчина нагнулся и пошарил рукой возле мусорного бака.

— Все-таки тебе это удалось, сукин ты сын, — проворчал он. — Расколошматил-таки мою маленькую игрушку!

Джонни увидел блеснувшие осколки шприца на ладони незнакомца, огромной, словно лопата. И в ту же секунду тот сжал пальцы, словно в руке его был нож. Раздался слабый хруст.

— Нечего было слоняться тут, в темноте, — заикаясь, пробормотал Джонни. — Я вас не видел. Я...

— Сколько у тебя при себе? — услышал он в ответ.

— Ничего, — быстро соврал Джонни. У него была десятка, которую перед уходом сунула ему Гусси, да еще парочка долларов своих.