|
Отсюда и меньшая эффективность обычной магии. Мне не очень понятно, как можно получить что-то, разделив целое, причем чтобы производные сохраняли большую часть свойств целого. Я могу ошибаться, но мне кажется, в таком варианте магичить должно быть сложнее. Хотя, с другой стороны, эффект может быть сильнее. Моя мысль подтверждается тем, что, например, медицинские плетения, работающие в лежанках, используют весь спектр энергетических потоков, но акцентируются на лесных, как у эльфов. Как всегда, жаль, что в свое время не удосужился поточнее расспросить Умника. Тогда мне было все равно, с какой магией работать: слишком большой поток информации сглаживал теоретические нюансы. А вот сейчас больше интересует теория, но преподаватель то ли уехал в отпуск, то ли его похитили… Слабо освещаемая лестница неожиданно оказалась спиральной. Она опускалась явно ниже уровня поверхности земли. Прикрыв за собой дверь, я отправился на первый этаж. По дороге глянул вниз – не особенно глубоко, примерно с пару этажей. Провел рукой по каменным блокам стены – сухие, вопреки ожиданиям. Камни, кстати, подогнаны похуже, чем у гномов. Дверь, выходящая на этаж, точно такая же, как на «моем». Не закрыта: видно, что слегка отходит от косяка. Едва я собрался проверить, что за ней, как она стала медленно открываться. Ну вот, добегался. Если у того, кто сейчас войдет сюда, есть амулеты, способные справиться с моим отводом глаз, придется его валить. Я быстро скакнул в угол и прижался к стене. Дверь, словно в фильме ужасов, продолжала медленно и совершенно бесшумно (как и на нашем этаже) открываться. Но никаких маньяков-убийц или нежити за ней не оказалось: просто вошел какой-то мужик. Согнувшись в три погибели, он тащил в руках большую бадью и корзину с хлебом. Остановился рядом со мной, со вздохом поставил емкости на пол и разогнулся, упершись руками в поясницу. – Хр-р-р-р-ах… Мудатанто карранта! – непонятно для меня пробормотал мужик, с наслаждением выгибаясь назад. Аккуратная бородка, нос с горбинкой, слегка отечное лицо с мелкими оспинками и страдающим выражением. В черных волосах, причесанных явно рукой, а не расческой, выделялись седые пряди. Одет он был в простые брюки из плотного и даже на вид теплого материала, без всяких примочек типа карманов. На ногах – стоптанные мягкие полусапожки. Рубашка не первой свежести сверху была прикрыта кожаной безрукавкой, на которой, к моему удивлению, обнаружился небольшой карман. Просканировав его, заметил несколько металлических кругляшей – видимо, денежная мелочь, правда, не смог определить, из какого материала. На поясе висели ножны с кинжалом и еще один складной нож в кожаном футляре-сумке впечатляющих размеров – или садовый секатор, веточки подрезать, или типа боевого, что-то вроде навахи. Пока он смотрел в потолок, разминая поясницу, я быстро нагнулся и вытащил из корзины кусок хлеба. Мужик, наверное, почувствовал дуновение ветра от моего движения – он вдруг замер и огляделся. М-да… Неприятное было чувство, когда взгляд незнакомца быстро мазнул по месту, где я стоял. Фух! Пронесло. Однако мужик вдруг стал принюхиваться, поводил шнобелем по сторонам, понюхал рукава своей одежды, под мышками, пожал плечами. С кряхтением подняв свою ношу, он отправился по лестнице вниз. Я тоже принюхался и с трудом, но все-таки уловил не очень приятный запах, идущий от меня. Хоть Гоблин и поливал нас водой, но этого явно было недостаточно, чтобы полностью помыть тело и избавить его от запаха. Надо было искупаться в комнате с бассейном. Ну да ладно, учтем на будущее. Черный, чуть зачерствевший хлеб показался мне самым вкусным из всего, что я ел раньше. Я чуть не захлебнулся слюной. И не говорите мне, что лишил пайки какого-то бедолагу. Судя по ноше стражника или разносчика, голодом тут не морят. Немного беспокоило, как желудок воспримет такую пищу, но я решил рискнуть. |
