– Когда слышишь только обрывок разговора, вполне можно сделать неправильные выводы.

– Это был не обрывок, – возразила Джози, – Роберт обрисовал во всех подробностях свои утехи с девочками легкого поведения на последней холостяцкой вечеринке. А когда шафер удивился, что Роберт решился связать себя узами супружества, требующими верности, тот захохотал и спросил: «А кто говорит о верности? Для меня брак – только способ сделать карьеру».

Положив салфетку на стол, Джози отодвинула стул; лицо ее выразило отвращение.

– Он хотел жениться на мне лишь для того, чтобы стать компаньоном отца. И даже не отрицал этого, когда я его изобличила.

– Вы его… изобличили?

Девушка кивнула.

– Я сразу кинулась в ту комнату, где он был, и объявила, что слышала весь разговор. Он стал белее мела. Умолял простить его, не говорить ничего моему отцу. Представляете? Такого нахала трудно вообразить!

Льюку трудно было вообразить другое: как мог мужчина променять Джози на другую женщину? Ее высохшие волосы превратились в гриву блестящих непокорных кудрей, взлетающих, когда она поворачивала голову, а личико с нежным овалом было прелестно, несмотря на сердитое выражение. Ресницы – такие длинные и шелковистые, каких он никогда ни у кого не видел. Вид девушки увлекал его куда больше, чем ее история.

– И что же вы сделали потом?

– К счастью, у меня была свидетельница, моя сестра Сара, которая оказалась поблизости и все слышала. Иначе Роберт наверняка отказался бы от своих слов. Когда я убежала из церкви, Сара объяснила моим родителям, что произошло. Во избежание скандала попросили священника объявить публике, что свадьба отложена по взаимной договоренности.

Льюк в изумлении покачал головой.

– Ну и денек был у вас сегодня!

Джози подняла свой бокал:

– Выпьем за то, чтобы он не повторился.

Она выглядела на удивление спокойной для женщины, пережившей такое испытание. Однако Льюк заметил, что в ее рассказе опущена главная деталь: как она относится к жениху? Если уж собиралась за него замуж, стало быть, питала к нему хоть какие-то чувства.

– А чем он вас покорил, если говорить откровенно?

Джози и сама задавала себе этот вопрос и четкого ответа не находила – все сводилось к тому, что окружающие были о Роберте прекрасного мнения.

Джози встала из-за стола, пересекла комнату и подошла к камину. Облокотившись на облицовку, она ответила откровенно:

– Сама не знаю.

Льюк подошел к ней и встал радом. Теплый взгляд ковбоя грел ее лицо не хуже, чем огонь камина спину.

– Может, это было физическое влечение?

– Ну нет, только не это! – Вопрос так ее огорошил, что она ответила не думая.

– Если бы вы повенчались, в данный момент самым важным было бы как раз это. – В голосе звучал сарказм.

Джози судорожно сглотнула слюну, уставившись на огонь. Собственно говоря, она не позволяла себе даже думать об этой стороне брака. Каждый раз, задумываясь о ней, она словно бы преграждала путь этим мыслям, говоря себе, что все устроится само собой, когда придет время. И только теперь поняла, что не хотела об этом думать, потому что отсутствовали необходимые чувства.

– Но вы же наверняка целовались, – настаивал он.

– Да, конечно, но… не было… – Она смущенно замолчала. Глаза ее задержались на губах Льюка, как тогда в конюшне, и снова это ее взволновало. – Ничего не было, – ответила она хрипло, на целую октаву ниже обычного.

Он подвинулся поближе, не отрывая взгляда от ее глаз.

– Не было ничего другого или не было никаких ощущений, когда вы целовались?

– Да.