Хватит того, что у него самого сердце до сих пор екало, когда кто-то из виаров проходил мимо. А уж простые люди… Раг прав: незачем им знать, что виары выжили в той войне. Пусть уж лучше о Сольвиаре и о море возле его берегов ходит недобрая слава, чем кто-нибудь действительно прознает правду. Пусть люди считают, что тут живут громадные медведи, свирепые вепри, что здесь по-прежнему земля воюет сама с собой. Что угодно — пусть. Лишь бы никто и никогда не узнал, что на самом деле создания Урриала не были истреблены.

Юноша вдруг нахмурился.

«А что вы делаете, если кто-то все же узнает о вас?»

Оборотень злорадно хохотнул и сверкнул желтыми глазами, отчего взгляд Вэйра сам собой метнулся в сторону Даста и прижавшейся к нему Миры. Представил, что могло бы случиться, если бы он не воспользовался магией, и прикусил губу: нет, друзей он никому не отдаст. Ни Даста, который смотрел на него сейчас крайне неодобрительно, ни Миру, в глазах которой то и дело вспыхивал страх.

«Э-эй, не вздумай опять колдовать! — беспокойно заерзал Раг, когда юноша сжал кулаки. — Человечина нам не по вкусу. Я просто хотел сказать, что мы знаем, как отваживать всяких дураков и блаженных — чаще всего достаточно просто повыть где-нибудь неподалеку».

«А если это не помогает?»

«Ну… тогда приходится дожидаться ночи и гонять их под видом призраков. У нас пещерка одна есть, а в ней — мох, который начинает светиться в темноте. Если им намазаться да морду скорчить пострашнее… у-у-ух! Как они тогда бегут! Никаких пинков не надо!»

«Что, если и это не поможет? Бывает, что они снова возвращаются?»

«Бывает, — неожиданно посерьезнел виар. — Бывает и так, что кто-то из наших оплошает и покажется в своем истинном виде».

«И что тогда?» — Вэйр заметно напрягся.

«Вот тогда и приходит черед магии, юный лер. Нам приходится просить кого-то из твоих коллег, чтобы поправили упрямцам память. Убивать, разумеется, не убиваем… ну, кроме случаев, когда они сами на рожон прут. А потом переправляем к границе, чтобы поутру человек встал, потер затылок и потопал к дому, оставшись в твердой уверенности, что оборотней не существует».

Парень задумчиво кивнул.

«То есть жизнь вы им все-таки стараетесь сохранить?»

«А кому надо, чтобы сюда примчались толпы обиженных родичей и принялись жечь все без разбору?»

Вэйр снова глянул в сторону Даста и без особой радости подметил, как тот нахмурился, будто почувствовав, о чем думает молодой маг.

«Что будет с нами? — наконец тихо спросил юноша. — Со мной, с моими друзьями?»

«Не знаю, — признался волк. — Я всего лишь дозорный, а решать будет вожак».

«Где его найти?»

«Он сам тебя найдет, лер. Прежде у нас не случалось такого, чтобы в леса заходил незарегистрированный маг».

«Кто вам помогает из Ковена? — поинтересовался Вэйр. — К кому вы обращаетесь, когда нужно стереть кому-то память?»

Виар пожал плечами.

«По-разному. Обычно шлем весточку, и скоро нам присылают помощника. Когда он все заканчивает, то возвращается восвояси, а людей мы возвращаем на границу».

«Значит, есть какое-то определенное место, куда вы обращаетесь? Или конкретный человек, кто отвечает за вашу тайну?»

«Есть, — неохотно отозвался Раг. — Нас курирует один из членов Ковена. Но сам он редко приходит — чаще учеников своих и ближайших помощников шлет. Вот с ними-то мы и имеем дело».