Вот так я довела себя до полного изнеможения. И в постель меня свалила последняя стадия отчаяния, а не усталость. А тут еще эта дурацкая луна, пакостные мысли в голове и, как следствие, мучительная бессонница.

И все же сон сморил меня, когда уже измучилась вконец. Даже не заметила, как уснула. А разбудили меня звуки, доносящиеся из ванной. Как будто кто-то что-то стирал, причем прямо в ванне, а не в стиральной машине. На дворе еще стояла ночь, и меня разобрал новый приступ злости. Мало того, что не могла уснуть по его милости, так он еще и грохотать среди ночи задумал — выспался он, видите ли.

Преисполненная решимости устроить горе Василию нагоняй, я подскочила с кровати, надела халат, стянув пояс так, что едва не задохнулась, и рванула в ванную. А там меня ждало даже не шок, а потрясение, опасное для жизни. На стиральной машине стоял таз с мыльной водой, из которого само поднималось белье, терлось и снова опускалось в воду. Этого я уже вынести не смогла. Приглушенно пискнув, провалилась в спасительную темноту.

К затылку прижималось что-то холодное, и это было очень неприятно. Захотелось скинуть это со своей головы. И только когда рука коснулась чего-то большого и ледяного, я окончательно пришла в себя и поняла, что лежу в темной гостиной на том самом диване, где спал… Василий! Я дернулась и резко села, отчего из глаз посыпались искры, которые я даже смогла бы пересчитать при желании. Комната была пуста, а в окно нахально светил уличный фонарь.

— Василий, — громким шепотом позвала я, прижимая руку к голове и не понимая, почему она так болит, и что тут делает замороженная курица.

— Сотрясения нет, я проверил. Поболит и пройдет.

Кажется, у меня галлюцинации, ну или я сплю, и мне снится страшный сон.

Комната пустовала, но голос не гостя я слышала отчетливо и рядом. Приснится же такое! Я даже хихикнула. Но когда голову прострелила новая боль, с ужасом осознала, что никакой это не сон.

— Не паникуй, — вновь раздался его спокойный голос, предположительно, из пустого кресла. — И не верещи, все равно не получится. Если готова слушать, то я объяснюсь…

— Я… я готова, — кивнула я, уже даже не обращая внимания на боль.

— Сегодня первый день полнолуния. Таким я пробуду еще три дня.

— К-к-как-ким, т-таким?.. — никогда не заикалась, даже в детстве, а тут на тебе.

— Невидимым.

Мамочка! Роди меня заново! Этого просто не может происходить на самом деле!

— Кто ты и откуда? — и как я раньше не догадалась поинтересоваться этим вопросом? Или же он мне до такой степени запудрил мозги и сейчас продолжает это делать? Тут меня осенило! — Это все иллюзия, так? А ты — гипнотизер из цирка. Что внушаешь, то я и вижу.

— Не придумывай, Ксюш, — наверное, сейчас он скривился, потому что голос его прозвучал скучающе-насмешливо, если так можно выразиться. — Я не гипнотизер, и мы не в цирке. Я из племени мерцающих и из параллельного мира.

— И… что ты тут делаешь?

Все, что он говорил, в голове моей укладываться отказывалось. И вопросы я задавала на автомате, предпочитая считать происходящее сном.

— Скрываюсь.

— От кого?

— От следопытов.

— А это кто такие?

— Они из племени следопытов.

— А почему они тебя преследуют?

— Потому что я отказался связать свою жизнь с их сестрой.